Читаем Николай Чудотворец полностью

Во всяком случае, большой интерес представляют слова, сказанные в одной из проповедей, в день перенесения мощей святителя и Чудотворца Николая из Мир Ликийских в итальянский город Бари митрополитом Иларионом (Алфеевым): «Когда речь идет о защите истины, Господь ожидает от нас твердости».

И далее архипастырь так развил эту мысль: «За Божественной литургией в день памяти святителя и чудотворца Николая, архиепископа Мир Ликийских, мы слышим евангельские блаженства сразу в двух версиях. Мы обращаем внимание, что Церковь обращается к святителю словами «правило веры и образ кротости»… Как известно из его жития, он не остановился перед тем, чтобы ударить в щеку еретика, когда услышал богохульную ересь. За это, как говорит предание, он был даже на некоторое время отстранен от епископского служения.

Как же сочетается кротость, что мы прославляем в святителе Николае, и этот поступок, о котором известно из церковного предания? Когда речь идет о защите веры, истины, Господь ожидает от нас твердости, несокрушимости и способности противостоять ереси и лжеучению. Он ожидает от нас способности противостоять злу. Это случай, когда мы должны не подставлять левую щеку, но по примеру святителя Николая сами ударить еретика в щеку — правую, левую или обе, — чтобы воспрепятствовать тому лжеучению, которое он распространяет. Господь призывает нас не к агрессии, а к кротости. Но когда дело идет о защите истины, о защите правды Божией, мы должны быть непримиримыми. Мы должны называть вещи своими именами: правду — правдой, ложь — ложью, грех — грехом, добродетель — добродетелью. Здесь не может быть никаких компромиссов.

А вот если кто-то лично против нас что-то замышляет, что-либо недоброе делает или говорит нечто несоответствующее действительности, то мы должны проявлять очень большое терпение и смирение. Мы должны учиться подставлять в таких случаях левую щеку, если ударяют нам по правой. Мы должны учиться всему списку добродетелей, который записан для нас в Нагорной проповеди евангелистом Матфеем, а евангелистом Лукой записан в равнинной речи».

Итак, мы немного повторимся, подводя итоги наших рассуждений. Что же так привлекает внимание в этом событии — пощечине Арию? Давайте разберемся и ответим на поставленные вопросы. Естественно, если мы принимаем сам факт того, что святитель Николай участвовал в работе Первого Вселенского собора и что пощечина все-таки была.

1. Зачем Николай Чудотворец это сделал?

Ответ: не сдержался, понял, что по-другому уже нельзя, для пущей убедительности, чтобы привлечь особенное внимание к теме и показать всем опасность еретического вероучения.

2. Каковы могли быть последствия?

Ответ: самые строгие, ведь такой поступок в присутствии императора считался его оскорблением, что влекло за собой смертную казнь.

3. Знал ли о таких последствиях святитель Николай?

Ответ: наверняка знал, но действие для него, видимо, было важнее опасности наказания.

4. Почему же император не дал приказ казнить святителя?

Ответ: возможно, он знал о его авторитете, потому было принято решение только лишь арестовать святителя Николая, снять с него епископский омофор и поместить его в тюрьму, чтобы принять затем окончательное решение; возможно, сама пощечина была дана Арию не в присутствии императора, поэтому смертную казнь заменили тюремным заключением.

5. Долго ли святитель находился в застенках?

Ответ: разные источники говорят об этом по-разному, но по текстам мы можем определить, что, возможно, его отпустили сразу, еще во время работы Собора, и император Константин в дальнейшем очень по-доброму и с почтением относился к Николаю из Мир Ликийских и даже произнес проповедь своим военачальникам (стратилатам) о том, как они должны его почитать.

6. Правильно ли поступил святитель, дав пощечину Арию?

Ответ: не нам судить архипастыря, ведь тогда была очень опасная и непредсказуемая ситуация; возможно, только такой поступок мог решить исход дела.

7. Характеризует ли эта ситуация его с отрицательной стороны, как епископа?

Ответ: не нам судить архипастыря; однако история показала, что большинство потомков не осуждали его действия на Соборе по отношению к Арию, напротив, пощечина считалась чем-то вроде необходимого геройства; но для нас оно характеризует святителя Николая как энергичного, немного эмоционального, решительного человека, не лишенного человеческих чувств и праведного гнева, который он мог направлять в сторону увещевания врагов.

8. Почему же его все-таки не включили в списки (или исключили из списков) участников Первого собора?

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное