Николай Губенко. Режиссер и актер

В ответном послании Генеральному секретарю, советские кинематографисты почтительно отмечали: "мы каждодневно ощущаем заботу Коммунистической партии и Ваше личное внимание к развитию советской кинематографии, воспринимаем их с глубокой благодарностью и чувством высокой ответственности"2.

А между тем реальная ситуация в кино становилась с каждым годом все более и более неблагополучной, тяжкой. Медленно, но верно, разрушалась его технико-производственная база. Отечественная кинопленка - это одни слезы, она кардинально уступала зарубежной по качеству, но и ее хронически не хватало. Особо важным, престижным постановкам выделяли, по усмотрению большого начальства, валютный "кодак". Безнадежно устарела съемочная киноаппаратура. И она тоже находилась в дефиците.

Самое же ужасное состояло в том, что неуклонно девальвировался идейно-художественный потенциал нашего экранного искусства. Как уже отчасти отмечалось выше, "средний" фильм, а это абсолютное большинство производимой кинопродукции во всех странах, по многим существенным параметрам проигрывал аналогичным ему по классу зарубежным картинам. Советское кино, о чем я уже тоже говорил, стало терять массового зрителя, а западное - его у нас приобретать. Но это старались не замечать. Различными способами, чему подчас споспешествовали и мы, критики, создавалась иллюзия относительного благополучия дел в нашем кино. Как это пелось в старой песенке, - все хорошо прекрасная маркиза... Впрочем, на предостережения тех же критиков и социологов, указывавших с цифрами в руках, что посещаемость отечественных фильмом неуклонно падает, руководство Госкино СССР и Отдел культуры ЦК КПСС почти не реагировали.

Нередко грубо смещались эстетические критерии в оценках экранной продукции. В содержательном докладе на втором Всесоюзном совещании работников кино председатель Госкино СССР В.Т. Ермаш, сам в прошлом фронтовик, с глубоким уважением говорил о военных фильма, что понятно: именно они составляли художественный стержень нашего кино, здесь у нас было более всего реальных успехов. Но вот беда: зачастую стирались различия между этими успехами и полу удачами, неудачами.

Слово Ермашу: "Стремление к анализу духовно-нравственных и социальных уроков Великой Отечественной войны в их целостности и полноте отличают картины "Они сражались за Родину", "А зори здесь тихие...", "Горячий снег", "О тех, кого помню и люблю", "Фронт без флангов" и "Фронт за линией фронта", "Судьба", "Потерянный кров". "Двадцать дней без войны", "В бой идут одни "старики", "Венок сонетов" и другие. В этих великолепных лентах воссоздан целостный образ советского человека, преодолевшего огромные трудности на пути к Победе. В киноэпопеях "Блокада" и "Дума о Ковпаке" впечатляюще раскрыт подвиг армии и народа в их неразрывном единстве"3.

В этом перечне присутствуют, несомненно, яркие и талантливые картины. Но рядом спокойно стоят и фильмы слабые, барабанные, которые и тогда не вызывали большого энтузиазма ни у публики, ни, тем более, у критики, и ныне прочно забыты.

Причем свободное обсуждение в печати экранной продукции искусственно свертывалось под нажимом Госкино СССР и партийных органов. Не всегда, но чаще всего свертывалось. О картине "Восхождение" режиссера Ларисы Шепитько, сценарий написан ею вместе с Юрием Клепиковым по мотивам повести Василя Быкова "Сотников", можно было высказывать разные мнения, в том числе и особенно негативные. Последнее даже поощрялось. Чиновникам от идеологии и культуры картина была не по душе. В ней виделось утверждение религиозной жертвенности и мученичества. Но все-таки под давлением общественности фильм увидел экран, и получил первую премию на Всесоюзном кинофестивале в Риге. Могу свидельствовать, как член художественного жюри этого фестиваля, что начальство в лице Ермаша сохраняло здесь полный нейтралитет.

Но взять, например "Блокаду" режиссера М. Ершова по одноименному роману А. Чаковского. То, что фильм фальшивый и эстетически слабый, было ясно при первом же его просмотре, равно как и "Фронты..." режиссера И. Гостева, и ряд других мнимых шедевров. Но они ставились в один ряд с подлинно значительными работами, и всячески ограждались от критики. Фактически, их можно было лишь превозносить. В лучшем случае, удавалось о них промолчать.

Картина режиссера Станислава Ростоцкого "А зори здесь тихие..." по одноименной повести талантливого писателя Б. Васильева - работа выдающаяся, сильная. Но у нее имелись и свои противники, что естественно. Немало людей не принимали и не принимают фильмы Ф. Феллини и И. Бергмана. Эти фильмы подвергались порою сокрушительной критике, что не содержит в себе ничего криминального, и никого не шокировало. Но сказать в печати нечто негативное о работе С. Бондарчука, Е. Матвеева, Л. Кулиджанова, С. Герасимова и некоторых других заслуженных мастеров экрана, бывало крайне трудно, а то и вовсе невозможно. В кино, как и в литературе, складывалась своего рода каста неприкасаемых для критики. И многие из нас не без цинизма осведомлялись: какой сегодня фильм велено считать шедевром.