Николай Губенко - Режиссер и актер

"Мальчиков Розова играть не хочу - они мне неинтересны. Хотя свое дело они уже сделали"18. Ну зачем уж так категорично? Губенко тут, вероятно, отмежевывается от театра "Современник", программного выводящего на сцену молодых героев В. Розова. Яростных бунтарей против советского мещанства, но и довольно инфантильных, неприспособленных к практической жизни. "Современник" соперничал с Таганкой по мере общественно-эстетического влияния на публику, по мере популярности. Но и независимо от таганского патриотизма, энергичному и цепкому Губенко были, действительно, чужды такого рода интеллигентные "мальчики", он их никогда и не играл.

Журнал "Театр", на него я уже неоднократно ссылался, расспрашивал молодого актера о его литературных симпатиях. И Николай выказывает себя достаточно начитанным человеком. "Конечно, я читал наших современных писателей, и след в душе оставляют те, кто размышляет о времени на высоком уровне, не повторяя общеизвестного, например, Твардовский, Казакевич, Залыгин. Из молодых - Казаков, Шукшин, Владимов"19.

Все это авторы, оппозиционные, хотя и в разной степени, официозу и сталинизму. Г. Вадимов (Волосевич) в 1983 году эмигрирует из страны. Но корреспондента журнала, видимо, удивил этот список. В нем есть Шукшин. Тот тогда еще был сравнительно мало известен, но нет имен популярных поэтов, которые в те времена находились у столичной молодежи на кончике языка. Но Губенко твердо стоит на своем. "Молодые поэты, например Евтушенко, Вознесенский, Рождественский, не слишком действуют на меня. Не люблю, когда мне навязывают себя, а эти поэты непременно и энергично желают навязать себя. Может быть, оттого, что они тоже молоды, или, может быть, я слишком связываю их имена с их человеческой индивидуальностью - с некоторыми из них я снимался в фильме"20. Имеется в виду "Застава Ильича". "Человеческая индивидуальность", постоянное яканье кумиров Политехнического музея явно не пришлась по вкусу самолюбивому вгиковцу.

С бегом лет что-то, конечно, изменится в его вкусах и взглядах. В качестве главного режиссера Театра на Таганке (после вынужденной эмиграции Любимова) он отдаст должное (всегда ли искренне?) тем писателям, поэтам, композиторам, ученым, которые протяжении почти двух десятилетий "были рядом". В их числе он назовет и Евтушенко, и Вознесенского, и Б. Окуджаву, и Б.. Ахмадуллину, и Ю. Трифонова, и Ю. Карякина, и Б. Можаева, и Ф. Абрамова, и А. Шнитке, и Г. Флерова, и Ю. Черниченко...Нелишне отметить, что практически все они критически относились к советскому режиму. Были "левыми", по тогдашней терминологии, и стали "правыми", когда этот режим пал.

В молодости Николай чуть ли более всего из современных поэтов симпатизировал Михаилу Светлову. Он тоже снимался в "Заставе Ильича" и запомнился Губенко человеком высокоинтеллигентным, без какого-либо ячества. Светлов - поэт талантливый. Кто не знал его пламенную "Гренаду"? А шутки и эпиграммы Светлова расходились кругами по всей Москве, становились городским фольклором. Отвлекусь на минутку в сторону и приведу одну байку. В присутствии Светлова разгорелся спор, какой сорт водки лучший. Столичная, кубанская, перцовка, петровская и т. д. Светлов молча слушал, а потом сказал: водка бывает только двух сортов: хорошая и очень хорошая.

Но вернемся к более серьезной теме. В годы "оттепели" к советскому читателю пришло немало произведений западных авторов, ранее, в сталинскую эпоху, находившихся зачастую под запретом. Молодежь сильно увлекалась Ремарком и Хемингуэем. Не обошло это увлечение и Николая. Правда, у первого он принимает лишь роман "Время жить и время умирать". А так, полагает взыскательный читатель, Ремарк часто повторяется.

Хемингуэй принадлежал к любимым писателям Губенко. Тогда чуть ли в каждой квартире молодых либералом на стенке висела фотография бородатого "Хема". Нравились Губенко и Бёль, и Стейнбек. "Но больше, - подчеркивал молодой актер, - люблю Пушкина - трагического, философского. Пушкина историка. Пушкина - "Бориса Годунова"..."21.

Не могу не отметить, что студенты и выпускники ВГИКа шестидесятых годов были более образованы, чем их сверстники сегодня. Спрашиваю культурных и милых девушек моего курса 2002 года, читали ли они пушкинского "Бориса Годунова"? С вздохом отвечают: "нет". Мальчики смущено отмалчиваются. В те ушедшие годы ребята очень активно интересовались западной литературой и кинематографом, но все-таки имели своих кумиров и в отечественной словесности и экранном искусстве. Теперь совсем другое. К нам во ВГИК приходят молодые люди, которые сами подчас говорят о себе: мы выросли на американской продукции. Российское кино, не говоря уже о художественной литературе, остается зачастую землей неизведанной. Мало читают и зарубежных авторов. Нет, нет, я в этом не виню ребят, виню себя, нас, старшие поколения, и тех, кто ныне стоит у власти. Это, конечно, разговор долгий. Ограничусь лишь констатацией факта.