Николай Губенко - Режиссер и актер

Безусловно, Губенко попытался отойти от советских штампов в изображении красных героев. Да, его Блюхер - бравый кавалерист, талантливый самородок - не окончив никаких академий, стал умелым и победоносным командиром. Конечно, он беззаветно храбр и решителен. В то же время, в трактовке Губенко, красный командир отнюдь не железобетонный большевик, никогда-де нее ведающий ни сомнений, ни печали. В глазах полководца читается порою боль и усталость от того жуткого потока крови, которая льется вокруг. Его гложут печальные воспоминания о погибшей дочурки, он ненавидит всяческую несправедливость и разные оговоры. Блюхер-Губенко не открыто выказывать свои чувства и эмоции. Но о них мы догадываемся по тому, как подчас напрягается его лицо, как тяжело вытирает он платком свою бритую голову. Губенко - актер, умеющий одним жестом передать полутона в облике своего персонажа. И зритель воочию видит, чувствует, что нелегко дается Блюхеру его блестящие победы, очень нелегко.

К какой актерской манере тяготеет Губенко в фильме "Пароль не нужен"? По мнению одного из критиков, "здесь нет момента перевоплощения, как и во всем, что делает артист, - он воссоздает свое представление о легендарной личности, отталкиваясь от знаний его удивительной и трагической биографии"4.

Как можно в реалистической драме, когда весь актерский ансамбль ориентируется на оптимальное жизнеподобие, играть персонажа, да еще главного, совершенно не перевоплощаясь в него? Это, скорее, возможно в комедии, но и тут стилистический разнобой, что так часто наблюдаешь ныне в иных телепостановках и телесериалах, редко приносит подлинно художественное удовлетворение.

Может быть, вернее, сказать, что Губенко, наделяя Блюхера интеллигентностью, духовностью, ассимилирует в своем исполнении и "представление", и "переживание", побуждая зрителя и взглянуть на героя как бы со стороны, и проникнуться им всецело, будто тот живой человек. Справедливость, впрочем, требует сказать, что сценарный материал не давал значительных возможностей для того, чтобы выявить полно такого рода интеллигентность. И уж совсем оставалась в тени трагическая участь прославленного полководца. В любом, однако, случае стоит сказать, что стремление к ассимиляции противоположных актерских школ составляло артистическое своеобразие Губенко, его творческий "секрет". Прежде всего, как киноактера. В театре он больше тяготел к условности, - больше, но тоже не всегда.

Аккордная для 60-х годов экранная роль Николая - это Алексей Зворыкин в фильме "Директор", он вышел в прокат в 1970 г., режиссера А. Салтыкова по сценарию известного писателя Ю. Нагибина. Сам по себе фильм - не лучшее, хотя и не худшее, творение нашего кинематографа тех лет. Даже по господствующим тогда эстетическим представлениям в "Директоре" слишком многое в экранном изображении главного героя и его эпохи было спрямленным, огрубленным.

Тем не менее, нельзя не признать, что Губенко получил интересную роль, богатую по своим угадываемым потенциям. К слову сказать, сначала она предназначалась для одного из самых популярных тогда артистов кино Евгения Урбанского. Он уже приступил к работе, но трагически погиб в ходе съемок, за что молва возлагала вину и на режиссера: тот, дескать, не принял, снимая сложную и опасную сцену, должных мер предосторожностей. Прототипом Зворыкина послужил Иван Лихачев, первый директор Московского автомобильного завода, который в начале носил имя И. Сталина, а затем - имя Лихачева. Человек он был незаурядный, нередко находившийся в конфликте с начальством.

Фильм Салтыкова густо насыщен событиями и действиями, которые, особенно в первой серии, разворачиваются стремительно и даже бурно. Немало здесь звучных сцен, в которых виден творческий почерк талантливых создателей "Председателя". Они умеют круто повернуть сюжет, неплохо знают бытовые условия, проявляют порою пристальное внимание к особенностям русского национального характера.

И сегодня, думаю я, задевает за живое эпизоды веселой и тревожной свадьбы героев, трудового воскресника, на котором и директор, и его молодая жена упорно долбят сухую землю киркой, лихо орудуют лопатой, увлеченно месят бетон. Примечательна и сцена, в которой бескорыстный трудяга Зворыкин пытается образумить свою жадноватую супругу, желающую жить "не хуже нэпманки".

Подобными кадрами создается ощущение героической и задорной, чистой и трогательной юности наших отцов и дедов. Как теперь понимаешь, ощущение во многом ложное, фальшивое. Что на экране, что в печати (я отношу это и к своей тогдашней статье о фильме "Директор") обычно сильно припудривались 20-30-е годы, они неосновательно романтизировались, идеализировались. Конечно, в такой идеализации имелась и своя, сознаваемая или неосознаваемая, нота протеста: очень уж бескрылой, серой, бесперспективной казалась нередко тогда брежневская действительность. Советская оккупация Чехословакии в 1968 году развеяла мечты о социализме с человеческим лицом.