Николай I

6 декабря 1815 года в Петербурге состоялись празднества по случаю заключения всеобщего мира. Одновременно отмечалось и тезоименитство Николая Павловича (зимний Никола). Прошел большой парад войск, была отслужена торжественная литургия, состоялся прием. Вечером Петербург был иллюминирован^{120}. Хотя Николай Павлович еще не считался совершеннолетним, 1 января 1816 года, по просьбе университета в Або (ныне город Турку в Финляндии) Александр I назначил великого князя его канцлером. В начале того же года Николай Павлович был назначен шефом Северского конно-егерского полка. Он принимал также участие в празднествах по случаю бракосочетания сестер: 12 января великой княжны Екатерины Павловны с наследным принцем Вюртембергским Вильгельмом и 9 февраля великой княжны Анны Павловны с наследным принцем Нидерландским Вильгельмом.

Значительным событием в жизни взрослеющего князя стала поездка на Юг, первое большое его путешествие по России, в которое он отправился 9 мая 1816 года в сопровождении генерал-адъютанта Павла Васильевича Голенищева-Кутузова. Его маршрут лежал тогда через Лугу, Великие Луки, Витебск, Смоленск, Могилев, Бобруйск, Чернигов, Киев, Полтаву, Харьков, Екатеринослав, Елизаветград, Николаев. В Николаеве, присутствуя 27 июня на спуске 74-пушечного корабля, он провозгласил тост за императора Александра I и сказал: «Мы присутствуем при создании нашего флота в Черном море. Будем просить Бога, чтобы этот флот сделал быстрые успехи и чтобы наши военные флоты вскоре не имели в чем завидовать флотам Франции и Англии»^{121}.

Далее, посетив Одессу, Херсон и Новочеркасск, великий князь направился в Крым; он побывал в Симферополе, Севастополе и Керчи^{122}. Мария Федоровна учитывала и образовательно-воспитательное значение этого путешествия, и необходимость приобретения в народе известной популярности великого князя. По ее заданию Николай вел особый журнал, состоявший из двух частей: «Общего журнала по гражданской и промышленной части» и «Журнала по военной части». Великий князь тщательно фиксировал в них свои путевые впечатления. В августе через Таганрог, Новочеркасск, Воронеж, Курск, Тулу он отправился в обратный путь, чтобы в Москве дождаться императора.

Однако Николай еще не был вполне самостоятельным в своих поступках. За ним присматривали и ему давали наставления. К январю 1816 года относится сохранившаяся копия письма бывшего наставника Николая Павловича П. П. Коновницына, написанного для великих князей по поручению Александра I с изложением основных правил поведения. В 12 пунктах содержатся следующие советы: постоянно «питать» разум и сердце, «исследовать каждый день свои поступки», «в рассуждениях общих оскорблять никогда не должно», «избегайте льстецов», «не будьте высокомерны», «умеряйте честолюбивые желания», «повинуйтесь слепо императору вашему», «если придет время командовать вам частями войск, сколько бы велики или малы ни были, да будет первейшее ваше старание о содержании их вообще и о призрении больных и страждущих», «поверхностное и с первого взгляда суждение о людях почти всегда обманчиво», «крайне остерегаться надобно пристрастия», «буде случится Вам быть в военных действиях, принимайте совет людей опытных». Интересно последнее пожелание: «Украшайте себя познаниями военными по склонностям вашим. Подробности службы необходимо нужно знать по опыту; но до известной степени и для того более, чтобы уметь взыскать оную на подчиненных… Чтение лучших военных авторов приуготовляет вас в теории, а практика покажет вам дальнейшие познания на опыте»^{123}.

К такого же рода морально-этическим наставлениям относится «Записка» К. В. Нессельроде (датирована 10 сентября 1816 года), составленная накануне поездки Николая Павловича в Англию. Отличившийся незадолго до этого на военной службе в качестве одного из информаторов Александра I (он сообщал ему о состоянии наполеоновской Франции накануне войны 1812 года, скрываясь под псевдонимом «Танцор»), будущий канцлер знал свое дело, когда наставлял великого князя: «О стране, о народе можно сказать то же, что и о человеке. О человеке судят поспешно, сравнивая его с людьми, ему подобными, но когда судят о нем по его действиям, то есть когда его сравнивают с ним самим, то доискиваются до самых сокровенных его побуждений. Чтобы судить о нравах, законах, администрации и политике страны, нужно сравнивать действительное положение страны с ее историей»^{124}. Такие характерные наставления в системе воспитания конца XVIII века, как, например, знаменитые письма лорда Честерфильда к сыну, несомненно, откладывались в памяти. Следующая мысль К. В. Нессельроде — о том, что происхождение «английских политических учреждений» было последствием не единоличной воли, это «плод времени, событий, всего того, что коренится в духе английского народа и его истории»^{125}. Эта мысль, несомненно, стала близка Николаю Павловичу.