Николай I

Спустя одиннадцать дней после подписания манифеста о войне, 25 апреля (7 мая), 95-тысячная 2-я армия под командованием престарелого П. X. Витгенштейна, получившего вскоре чин генерал-фельдмаршала, пересекла в трех местах Прут и вступила на территорию Дунайских княжеств. В соответствии с планом, разработанным начальником штаба генералом от инфантерии графом И. И. Дибичем, ставилась задача разгрома Турции в течение одной кампании. Осада крепости Браилов (ныне город Брашев в Румынии) на левом берегу Дуная была поручена великому князю Михаилу Павловичу; впрочем, осада продлилась всего около месяца. 7 (19) мая в полночь в русский лагерь прибыл и сам император. Переболев лихорадкой, он выехал затем в Бендеры для встречи Александры Федоровны и вместе с ней отправился в Одессу, а затем 18 (30) мая, уже один, — в Измаил. Там, в карантине, состоялась его встреча с бывшими запорожцами-старообрядцами, жившими в Турции и теперь вновь присягнувшими на верность России.

Многолюдный императорский лагерь был разбит у деревни Сатуново. Болотистая местность заставила соорудить на левом берегу Дуная фашинную гать протяженностью семь верст. Сам бывший военным инженером, Николай I внимательно следил за подготовкой гати и лично составил диспозицию на переправу. Через месяц после перехода через Прут русские войска 27 мая (8 июня) при поддержке Дунайской флотилии форсировали Дунай у Исакчи в районе Сатуново. Для переправы было использовано 40 лодок задунайских казаков, а меткая стрельба русских батарей сбила турок с их позиций. На следующий день император сам переправился через Дунай в лодке атамана Гладкова, который был пожалован чином полковника и Георгиевским крестом 4-й степени. Ему выдали также 10 крестов для награждения отличившихся казаков. Первые четыре казака, которые за ночь до переправы уже выбирали на турецком берегу наиболее удобные места для высадки, были переведены в гвардию. Иначе вышло с бывшими казаками-староверами из некрасовцев, то есть потомками булавинских казаков, ушедших в Турцию с Некрасовым еще при Петре I. Встретив Николая I хлебом-солью, они упали на колени, но император был с ними откровенен: «Не стану обманывать вас ложными надеждами: я не хочу удерживать за собой этот край, в котором вы живете и который занят теперь нашими войсками; он будет возвращен туркам, следственно поступайте так, как велят вам ваша совесть и ваши выгоды. Тех из вас, которые захотят возвратиться в Россию, мы примем, и прошедшее будет забыто; тех же, которые останутся здесь, мы не тронем, лишь бы они не обижали наших людей. За все, что вы принесете в наш лагерь, будет всегда заплачено чистыми деньгами»^{1033}. Наделенные турецким правительством землей и рыбными ловлями, некрасовцы предпочли остаться в Турции. К 20 июня (2 июля) все крепости южнее Силистрии сдались русским войскам. Только под Басарджиком (Добрич, позднее Толбухин) произошли первое столкновение с турками в открытом поле и соединение двух русских корпусов.

Турция смогла выделить на Дунайский театр 150 тысяч человек под командованием Хюссейн-паши, а на Кавказский — 50 тысяч иррегулярных войск. Султанский план военных действий в Румелии был достаточно реалистичен. На первом этапе предполагалось тремя корпусами занять оборону в предгорьях Балканского хребта, избегая решительных сражений, а три других корпуса оставить в качестве резерва к югу от Балкан. Основной ударной силой на начальном периоде войны, в виду незавершенности военной реформы после ликвидации корпуса янычар в 1826 году, должны были стать иррегулярные формирования и ополченцы. Выступили в поход и шесть обученных европейскими и египетскими инструкторами регулярных батальонов. Основные операционные планы турецкого командования на Кавказе исходили из опоры на крепости; предполагался также рейд турецко-курдской конницы по тылам русской армии с целью вызвать восстание мусульманского населения Дагестана, Гурии, Имерети. Тем временем мобилизация на местах шла плохо. В июне 1828 года вспыхнуло восстание в Боснии. Недостаток сил, причем со стороны как России, так и Турции, привел к некоторой стабилизации в военных действиях. Турки предпочитали отсиживаться в крепостях, а русская армия в условиях 45-градусной жары и болезней несла потери в личном составе, даже не участвуя в сражениях. Стратегический план русского командования предусматривал совместные действия армии и флота; поход же в центральную Болгарию, который мог вызвать восстание болгар, не входил в намерения Николая I.