Николай II

В этой связи уместно упомянуть один примечательный случай из биографии последнего монарха. В 1912 году великий князь Константин Константинович передал Николаю II для прочтения свою драму «Царь Иудейский», над которой работал многие годы и где воссоздавался последний период земной жизни Спасителя. Ознакомившись с произведением, император писал автору: «Я уверен, что видеть твою драму на сцене, слышать в красивой перефразировке то, что каждый знает из Евангелия, все это должно вызвать в зрителе прямо потрясающие чувства. Поэтому я всецело разделяю мнение Св. Синода о недопустимости постановки ее на публичной сцене». Объясняя причину этой самой «недопустимости», заметил своему двоюродному дяде, что пьеса может возбудить недобрые чувства у «простого русского народа» (ведь, согласно представлениям традиционного христианства, евреи отвергли и предали Христа!), а отсюда и «до возможности погрома недалеко».

Историко-психологическая природа антисемитизма (как и любая другая «филия» и «фобия») в числе прочих предрассудков, суеверий и общественных комплексов сложна и противоречива. Здесь требуется серьезный и ответственный разговор, и любые однозначные и безапелляционные суждения в этой области неуместны. Тем не менее их оглашают. Французский историк Марк Ферро в своей книге о последнем царе, изданной большим тиражом в России в 1991 году, пишет: «На Украине, как и в России, погромы начались еще до убийства Александра II. Однако с 1881 года власти и полиция стали поощрять их». Ни одного факта, ни одного надежного свидетельства, подтверждающего этот беспощадный приговор, автор не привел. И не мог привести, так как подобных документов не существует в природе. Но это не помешало автору наполнить свое сочинение множеством лживых утверждений. Согласно бездоказательному умозаключению французского профессора, евреи являлись в России «самыми-самыми» унижаемыми и притесняемыми…

Может быть, и не стоило бы говорить об очевидной научной недобросовестности (не он первый, не он последний), если бы не одно принципиальное обстоятельство. Ферро не просто демонстрирует слабые знания в области русской истории (чуть не на каждой странице его опуса встречаются грубейшие фактографические ошибки, он постоянно путает даты, имена, и критический разбор всех нелепиц потребовал бы издания специального тома). Самое неприятное не в этом: его работа мировоззренчески тенденциозна. Она по сути своей носит почти неприкрытый антирусский характер.

Любая этнофобия не может быть оправдана. И пропаганда антисемитизма — столь же непристойное занятие, как и пропаганда русофобии, чем неприкрыто занимается французский «баснописец». У него не нашлось ни одного слова осуждения для убийц Александра II, а убийство Николая II и его семьи он вообще считает «малозначительным событием». Его восхищают красные террористы и погромщики. Что же касается исторической России, ее власти, ее религии, ее правителей, то здесь никаких светлых красок в распоряжении «мэтра» не оказалось. Это всего только безрадостное «царство насилия», и французский профессор лишь повторил то, что до него множество раз было сказано, в том числе и теми, кто запятнал свое имя самыми страшными преступлениями в истории. Ему близок и понятен Ленин, а Николай II вызывает у него лишь отрицательные эмоции. Автор не считает нужным даже упомянуть, что несравненная культура России, по его представлениям, «первого в мире полицейского государства» (какое буйство фантазии!) расцвела как раз тогда, когда якобы «деспотическая власть душила всякую свободную мысль». Подобные сочинения, наполненные преднамеренными клеветническими измышлениями по отношению к России, к ее народу, к ее прошлому порождают тот самый антисемитизм, который является для Ферро чуть ли не самым страшным смертным грехом.