Николай II

Что касается области внешней политики, то после внезапной смерти министра иностранных дел Лобанова-Ростовского царь назначил на этот пост графа Муравьева, не обладавшего ни компетенцией, ни авторитетом своего предшественника. Вместо того чтобы предостеречь государя от опасностей захватнической авантюры, Муравьев только разжигал его завоевательский аппетит. Осенью 1897 года у китайской провинции Шаньдун, неподалеку от Кьяо-Чао (Циндао) были убиты два немецких миссионера, и кайзер, воспользовавшись этим предлогом, не замедлил ввести в бухту Кьяо-Чао суда и высадить отряд на берегу. Этот поспешный шаг побудил Николая сделать ответный ход. 3(15) декабря русские военные суда вошли в Порт-Артур и Талиенван – те самые гавани, которые были отняты у Японии за два с половиной года до этого. 15(27) марта 1898 г., уступая перед ультиматумом, китайская императрица Цыси подписывает конвенцию, предоставляя России право 25-летней аренды портов «Артур, Талиенван с соответствующими территорией и водным пространством, а равно предоставлена постройка железнодорожной ветви на соединение этих портов с великой сибирской магистралью» – из Харбина в Порт-Артур через Мукден и Ляоян. Несмотря на протесты Великобритании и Японии, Муравьев объявил: северные провинции Китая: Маньчжурия, Чили, Китайский Туркестан – находятся под политическим влиянием России и отныне там не потерпят никакого иностранного вмешательства.

Одновременно с проникновением в Южную Маньчжурию Россия надеялась распространить свою гегемонию и на Корею, которая, теоретически являясь независимым государством, фактически находилась под японской опекой. Обеспокоенный последствиями, которые могло возыметь российское продвижение в этом направлении, Витте стал указывать царю на избранного им кандидата на эту должность – графа Ламздорфа для замены Муравьева, скончавшегося от сердечной недостаточности. И в самом деле, компетентный и умеренный Ламздорф рекомендовал проявлять сдержанность в таком щекотливом деле.

Но в очереди к государевым ушам толпилось немало других советчиков, вещавших куда более энергичным языком. Представляя «партию войны», они утверждали, что Япония – величина, которой можно пренебречь, и что Россия имеет моральное право на эту часть континента. В действительности они были движимы исключительно меркантильными интересами. Протежируемые Вел. кн. Александром Михайловичем, они имели доступ к царю в любое время дня. Один из членов этой теплой компании, предприимчивый воротила Вонлярлярский, предложил создать Общество по эксплуатации природных богатств Кореи, богатой железом, углем, лесом и золотом. Его план заключался в том, чтобы вырвать у корейского правительства концессию и, протянув к этому региону индустриальную длань, подготовить аннексию Россией всей страны. Царь одобрил этот проект, и с 1899 года Обществу удалось выманить у корейцев несколько лесных концессий. Во главе предприятия был поставлен отставной кавалергардский полковник Безобразов, он построил лесопилку на левом берегу Ялу, в зоне влияния Японии, что вызвало протесты Токио.

Между тем в Китае вспыхнуло восстание, начатое тайным обществом «Кулак во имя справедливости и согласия», – отсюда и название «Боксерское», данное иностранцами. Это восстание залило кровью Китай и поставило под угрозу иностранные миссии. Это явилось поводом для русских войск выступить в поход и занять всю Маньчжурию и совместно с другими заинтересованными державами двинуться на Пекин. Восстание было подавлено, но Россия не вывела свои войска из Маньчжурии под предлогом защиты еще строившейся железной дороги. Результатом этих прямолинейных действий явилось сближение Японии с Соединенными Штатами и Англией, тогда как Париж колебался, поддерживать ли царя и его экспансию в Азию. Франция настояла на том, чтобы Николай дал Китаю обещание вывести войска из Маньчжурии в три этапа, каждый по шесть месяцев; но, подписав этот график, Николай внезапно прервал эти меры по эвакуации. В духе примирения Япония в крайнем случае согласилась бы признать российские претензии на Маньчжурию в обмен на полный отказ от русского вмешательства в Корее. Но такое положение дел не могло удовлетворить кучку придворных во главе с Безобразовым. Невзирая на подпись, скреплявшую англо-японский альянс, они возобновили свои требования по эксплуатации лесов по Ялу. Сбитый с толку царь высказал свое одобрение. В свою очередь, Витте должен был предоставить в распоряжение Безобразова кредит в 2 миллиона рублей для Русско-китайского банка, чтобы начать вырубку деревьев.