Николай II. Отречение которого не было

Генерал Глобачёв прямо указывал, что истинное предназначение военно-промышленных комитетов было исключительно политическим. «Настоящие, скрытые цели этой организации, — писал он, — далеко не были так благородны и патриотичны. Комитет, созданный по мысли Гучкова и его товарища Коновалова […] являлся, так сказать, той легальной возможностью, где можно было совершенно забронированно вести разрушительную работу для расшатывания государственных устоев, создать до известной степени один из революционных центров и обрабатывать через своих агентов общество и армию в нужном политическом направлении»[313].

Военно-промышленные комитеты было решено создавать по всей России. Председателем Центрального комитета был избран Гучков, его первым заместителем (товарищем) — Коновалов, вторым — Терещенко. Московский ВПК возглавил Ря-бушинский. Таким образом, руководство в центральном аппарате ВПК принадлежало «старообрядческой» оппозиции, которая не замедлила уже на первом заседании съезда выступить с политическими требованиями, а именно с предложением назначить на должность главы правительства лицо, «пользующееся общественным доверием».

22 августа 1915 года, накануне своего отъезда в Ставку, император Николай II создал при правительстве Особое совещание по обороне, совещание по обороне, которое было призвано осуществлять контроль предприятий, изготовлявших предметы боевого снабжения, а также распределяло крупные военные заказы между русскими и иностранными заводами и занималось вопросами снабжения армии. Оно возглавлялось военным министром. В состав совещания входили представители различных ведомств. Гучков вошёл и в Особое совещание, где возглавил Комиссию по пересмотру норм санитарного и медицинского снабжения армии.

Перед отъездом в Ставку Николай II в Белом зале Зимнего дворца, обращаясь к представителям особых совещаний, сказал:

«Дело, которое поручено особому совещанию по обороне государства, — самое главное и самое теперь важное. Это — усиленное снабжение армии боевыми припасами, которое только и ждут Наши доблестные войска, чтобы остановить иноплеменное нашествие и вернуть успех Нашему оружию. […]

С полным доверием предоставив вам исключительно широкие полномочия, Я все время буду с глубоким вниманием следить за вашей работою и в необходимых случаях Сам приму Личное в ней участие. Великое дело перед нами. Сосредоточим на нем одном одушевленные усилия всей страны. Оставим на время заботы о всём прочем, хотя бы и важном, государственном, но не насущном для настоящей минуты. Ничто не должно отвлекать мысли, волю и силы от единой теперь цели — прогнать врага из наших пределов. Для этой цели мы должны, прежде всего, обеспечить действующей армии и собираемым новым войскам полноту боевого снаряжения. Эта задача отныне вверена вам, господа. И Я знаю, что вы вложите в ее исполнение все свои силы, всю любовь к родине. С Богом, за дело»[314].

Однако не все участники Особого совещания были согласны с Государем в том, что главное было «прогнать врага из наших пределов». Для некоторых, в том числе и для Гучкова, гораздо важнее было то, что царь предоставлял им «исключительно широкие полномочия». И эти полномочия Гучков направил на свержение царя.