Николай II. Расстрелянная корона. Книга 1

– Так он за доктором побежал, на бегу крикнул мне, что матери плохо.

– Вот! Я и говорю, бардак, но черт с ним. Пойдем, Тимоха, в дом. Гулять будем.

– Неужто не нагулялся?

– На то и фамилия у нас такая, Гуляевы, чтобы гулять.

Тимофей видел, что брата не успокоить, прошел с ним и Тихоном в дом.

Фельдшер недолго осматривал Екатерину, дал ей какой-то порошок, вывел Федора в коридор и сказал:

– Плохи дела, молодой человек, готовьтесь к худшему. У вашей матушки неизлечимая болезнь.

– Но, погодите, доктор, может, ее в больницу отвезти?

– У вас много денег?

– Найду сколько надо.

– К сожалению, тут и деньги не особенно помогут. Да, хирургическое вмешательство на какое-то время продлит ее жизнь, но ненадолго.

– Сколько ей осталось? – мрачно спросил Федор.

– Это, молодой человек, только Господу Богу известно. День, может, неделя, от силы две. Извините.

– И что за болезнь у нее такая?

– Не заразная, а название вам ничего не скажет. Вы, если есть возможность, почаще будьте рядом. Когда станет плохо, давайте ей порошок, который я оставил. Он и жар собьет, и усыпит. Больше, увы, я ничем помочь не могу.

– Понятно.

Федор проводил фельдшера и заглянул в большую комнату, где веселились Порфирий Михайлович, Тимофей и Тихон, едва ворочавший языком. Потом он ушел за овин, сел на бревно, курил одну самокрутку за другой и думал. Он принял решение, знал, что будет делать, после того как не станет матери.

Когда Федор вернулся в комнату, Екатерина была мертва.

Он присел рядом и проговорил:

– Извели тебя, мама, не дали жить. Ни отец, нашедший свою смерть в водах реки, ни Порфирий, будь проклят его род. Ты прости меня, что не смогу похоронить. Другие отнесут твое тело на погост, а я буду уже далече. Пусть душа твоя обретет покой, а я за тебя отмщу.

За окном стемнело. Федор сидел возле тела матери, пока в доме не наступила тишина. Он слышал, как ушел Тимофей, разбрелись работники.

Федор наскоро собрал свои вещи в котомку, поцеловал холодный лоб матери.

– Прости меня, мама, и прощай. – Он накрыл лицо покойницы шалью и вышел в коридор.

Тихон спал у двери, ведущей в комнату хозяина, свернулся калачиком на тряпке, прямо как собака.

Федор зловеще ухмыльнулся и прошептал:

– А это ты кстати, Тихон.

Он перешагнул через пьяного слугу и вошел в комнату. Из-за занавески у печи доносился храп. Порфирий Михайлович спал. В правом углу перед образами едва светилась лампада.

Федор достал из котомки острый тесак, подошел к занавеси, выдохнул и сдвинул ее в сторону. Гуляев лежал с открытым ртом, по пояс голый, борода задрана. Тот самый ключ на груди, рядом с нательным крестом.

Федор нервно сглотнул слюну, обернулся, посмотрел на зашторенное окно. Тихо. Он взялся за бечеву, рванул ее. Ключ оказался в его руках.

Порфирий проснулся, увидел его и удивленно спросил:

– Тебе чего, Федька?

– Все сразу! – ответил парень и вонзил нож в сердце Порфирия Михайловича.

Тот дернулся, захрипел, тело пробили судороги.

– Вот чего, собака! Это тебе за мать, за все, что ты сделал в своей никчемной жизни. Сдохни, тварь.

Федор выдернул нож из раны, положил тесак на стол, подошел к шкафу. Достал ларец, открыл его ключом, поднял крышку. Увидел внутри пачки денег, какой-то мешок с мелкими камнями, перстень с огромным бриллиантом, который, казалось, осветил комнату.

Федор задрожал и прошептал:

– Вот оно, богатство. Путь в новую жизнь.

О матери он уже не думал, переложил содержимое ларца в котомку, протер ручку ножа, вышел в коридор, нагнулся и сунул тесак в ладонь Тихона. Тот только засопел во сне.

«Ты, Тихон, спи покуда, – подумал Федор. – Утром тебя ждет веселое похмелье».

Он незаметно вышел из дома, задами провел молодого жеребца за околицу. Там Федор вскочил на коня и полетел к лесу, который вскоре поглотил его.

Наутро в доме поднялась шумиха. Работники увидели страшную картину: зарезанный хозяин в кровавых простынях, Тихон, ничего не понимающий и держащий в руке окровавленный тесак, мертвая Екатерина в комнате сына. По приказу Тимофея, прибежавшего на шум, мужики скрутили Тихона и позвали старосту.

Исчезновения Федора сперва никто и не заметил. Его хватились лишь, когда в село нагрянул становой пристав. Только тогда была обнаружена пропажа коня, замечен опустошенный ларец. След Федора, конечно, искали, но не нашли.

Следствие, не особо утруждаясь, обвинило в убийстве Тихона. Суд приговорил верного слугу Порфирия Михайловича к вечной каторге, где тот и сгинул. Поиски Федора прекратились. Екатерину Волкову скромно похоронили на сельском кладбище. Хозяйство Гуляева перешло к Тимофею. Елизавета, любовница Федора, продала дом и тоже подалась в город.

Жизнь на селе вошла в обычное русло. Словно ничего и не было. Только два холмика с крестами, одним большим, другим поменьше, напоминали о кровавой драме. Да и те быстро заросли травой.

Глава 4