Николай II. Святой или кровавый?

«9 января 1906 года. В городе Феллине, Лифляндской губернии, по приговору полевого суда расстреляны 45 человек за участие в беспорядках»⁴³⁴. «К этому расстрелу относится прошение на имя П. А. Столыпина от крестьянина Эстляндской губернии М. Т. Пихельгаса: „В конце 1905 года по ложному доносу были арестованы и посажены в тюрьму в городе Феллине мои несовершеннолетние сыновья Петр 18 лет и Ганс 16 лет. Но прежде, чем судебный следователь II Феллинского участка успел окончить следствие по делу моих сыновей, последние 9 января 1906 года в городе Феллине были застрелены по распоряжению начальника военного отряда фон Сиверса“»⁴³⁵.

Осиновка. 1906.

«11 января 1906 года. Волнения в Бесарабии. Крестьяне селения Осиновка препятствовали аресту старосты и девяти крестьян, обвинявшихся в организации отделения крестьянского союза. Вызван был отряд войск, произведший залп. Убиты четверо мужчин и одна женщина, ранено 19 мужчин и две женщины»⁴³⁶.

Кибирщина. 1906.

«13 января 1906 года. Черниговская губерния. Суражский уезд. Заборьевская волость. Село Кибирщина. Попытка сопротивления карательной экспедиции. Один из крестьян набросился с топором на командира казачьей сотни, а другой – с колом на казака, но оба крестьянина были сразу же убиты, а сопротивление сломлено»⁴³⁷.

Либава. 1906.

«18 января 1906 года. При попытке отправиться на пароходе за границу арестован главный агитатор в Гробинском уезде Штраус. 18 января по решению полевого суда в Прекульне он казнен через повешение. Вместе с ним расстреляно 12 крестьян»⁴³⁸.

Собачьевская Слобода. 1906.

«Январь 1906 года. Черниговская губерния. Глуховский уезд. Воронежская волость. Село Собачьевская Слобода. Местный помещик Данилевский застрелил во время порубки леса 19-летнего крестьянина Егора Клипа и ранил другого крестьянина»⁴³⁹.

Двинск. 1906.

1 февраля 1906 года. «В ночь на 29 января 1906 года солдаты, оцепив дом одного из крестьян, ворвались во внутрь дома и, повалив на пол старика и двух его сыновей, начали избивать их нагайками. По распоряжению офицера, руководившего этой расправой, избитые крестьяне были удалены на двор, после чего солдаты обобрали их имущество „до последней тряпки“ и подожгли избу. При этом офицер заявил женщинам и детям: „Если будете тушить, то я всех вас расстреляю“. Награбленное имущество и изувеченных старика и двух его сыновей солдаты увезли в соседнее имение, где бросили избитых крестьян в конюшню. В конюшне их продержали трое суток и ежедневно подвергали по несколько раз самому жестокому избиению. Когда несчастные жертвы расправы были изувечены до неузнаваемости, их отправили на лошадях в Двинскую тюрьму. По дороге в Двинск солдаты стащили одного из них с повозки и тут же застрелили его. Когда по прибытии на станцию Л. стали проверять по именным спискам арестованных и обнаружили отсутствие Ивана Л., солдаты заявили, что они застрелили его за попытку бежать… Тело расстрелянного Ивана Л. лежало неубранным в поле целую неделю, причем власти отказались выдать его родным убитого и лишь впоследствии разрешили предать его погребению. 30 января того же года офицер упомянутого отряда в сопровождении административных властей, созвав крестьян, заставил их стать на колени и расписаться на чистом листе белой бумаги. Отобрав их подписи, им объявили: „Вы можете теперь идти по домам, а приговор будет постановлен без вас“. После этого военные власти стали творить „скорый и милостивый суд“ – грабить волость и сажать крестьян без разбору в тюрьму, угрожая отсутствующим, в случае неявки их в указанный срок, поголовной смертной казнью и сожжением их домов. „Пока что, – заканчивает свою жуткую исповедь автор этой записи, – казнено 22 человека, один убит и один дом сожжен“»⁴⁴⁰.

Сисегаль. 1906.