Николай II. Святой или кровавый?

9 февраля утром убийства и погромы продолжались в разных частях города. Вооруженные татары врывались в армянские дома, грабили имущество и убивали попадавшихся им армян. В этот день особенное внимание обращает на себя разгром и поджог на Шемахинке большого двухэтажного каменного дома богатого местного армянина Балабека Лалаева. Дом этот, выходящий фасадом на три улицы: Кубинскую, Шемахинскую и Капитанинскую, в течение трех дней выдерживал осаду. Еще в понедельник, 7 февраля, татары произвели в окна дома с прилегающих улиц одиночные выстрелы. С 8‑го числа толпы татар стали бродить вокруг дома, обстреливая его со всех сторон, и как бы караулили, не покажется ли Лалаев на улице. Все время Лалаев и жена его по телефону и лично просили представителей власти, проезжавших во вторник утром по Шемахинке, спасти их детей от неминуемо грозившей им опасности; но просьбы их оставались безуспешными, а между тем с каждым часом громившие татары ожесточеннее накидывались на дом Лалаева, пронизывая пулями все окна и двери. Когда опасность стала особенно сильно угрожать, Лалаев с семьею перешел в квартиру проживавшего в его доме управляющего промыслами в Российском нефтепромышленном обществе Игнатия Урбановича, где пробыл несколько часов, не переставая по телефону осаждать все власти усиленными просьбами о скорейшем избавлении его от опасности. Вскоре телефон перестал действовать. Тогда <…> Лалаев с женою Анною, братом Григорием, воспитанником Матевосянцем и другими бывшими в доме его лицами, вечером перебрался в подвал и оставался там в течение всей ночи.

Рано утром 9‑го числа дом Лалаева подвергнут был особенно сильной бомбардировке; по словам штабс-капитана Зуева, проживавшего саженях в ста от того места, дом Лалаева в то время осаждала толпа татар в несколько сот человек. Около девяти часов толпа эта вломилась в дом и, не находя Лалаевых, стала поджигать дом, обливая его в разных местах ведрами керосина; в то же время поджигатели старались вызвать Лалаева, уверяя, что ему ничего не будет. Когда подвал начал наполняться дымом и в нем невозможно было оставаться, Балабек Лалаев с женою вышли на улицу, прося с поклонами у толпы пощады. При появлении их толпа издала неистовый, дикий крик радости и, бросившись к ним, произвела в Лалаева около двадцати выстрелов, из коих несколькими он был убит; теми же выстрелами была убита и жена Лалаева в тот момент, когда она, при виде направленных в мужа ее револьверов, хотела собою прикрыть его, а затем оба они были изуродованы ударами кинжалов; у них были распороты животы и рассечены лица. <…> Тут же были убиты Григорий Лалаев, Матевосянц и два человека прислуги. <…> После того толпа татар некоторое еще время доканчивала разграбление дома Лалаевых, а затем отправилась громить другие небольшие дома. <…> Вскоре к месту происшествия подошла учебная команда Сальянского полка и несколькими ружейными залпами разогнала всех татар. <…>

Бакинские кровавые события происходили отчасти в 1‑м и, главным образом, во 2‑м и 3‑м полицейских участках города Баку. За все время этих событий, с 6‑го по 9 февраля включительно, согласно именному списку бакинского полицмейстера, было убито 232 человека, из них 192 армян, 36 татар и 4 русских, и поранено <…> 185 человек, в том числе 66 армян, 83 татар и 36 других национальностей. Сведения эти, во всяком случае, не вполне верны, так как многие убитые и раненые, особенно из мусульман, были унесены и скрыты родственниками их, без заявления о том полиции. За то же время разграблено 138 торговых заведений, лавок, мастерских и частных квартир.

В дни вооруженных столкновений полициею были задержаны: а) 7 февраля армянин Акоп Мурадьянц, убивший выстрелом из револьвера Мамеда-Абдул-Гусейн-Оглы, но, как потом оказалось, Мурадьянц, следуя по Набережной улице с товарищем своим Бабаянцем, сам подвергся нападению нескольких татар и отстреливался от них в положении самообороны; б) 8 февраля во дворе разграбленного дома Асланова 12 татар с некоторыми малоценными вещами; сами задержанные утверждали, что они укрывались в доме Асланова от выстрелов армян и обнаруженные у них вещи нашли в том же доме; и в) 9 февраля четыре армянина на крыше дома Адамова по подозрению в том, что они стреляли с крыш в татар. Во всех остальных случаях виновные в убийствах, грабежах и поджогах не были задерживаемы на месте преступлений и остались необнаруженными. Из чинов полиции за время беспорядков пострадал только городовой Шадрин, убитый Анохом Ованесовым в то время, когда он хотел задержать одного из армян, причем названный Ованесов также был убит залпом, произведенным в него подоспевшим к месту происшествия военным патрулем. <…>

Беспорядки, происходившие в городе Баку 6–9 февраля, распространились и на прилегающие к городу нефтяные промыслы. На Биби-Эйбате, состоящем в ведении бакинской уездной полиции, 8‑го и 9 февраля татарами были разграблены духан Аветиса Погосова и сапожная мастерская Акопа Акопова, а также убиты десять армян и ранены девять человек. <…>