Николай II. Святой или кровавый?

Ораниенбаум. 1917.

«27 февраля 1917 года. Восстание в 1‑м и 2‑м пулеметных запасных полках. Офицеры обстреляли митингующих солдат из двух пулеметов, засев в Офицерском собрании. Пулеметчики потеряли 15–18 убитых и раненых. Восставшим удалось овладеть оружейным складом. После короткого боя пулеметчики разгромили здание Офицерского собрания»¹⁰³⁷.

Петроград. 1917.

«28 февраля 1917 года. На Выборгской стороне часам к 11 утра к казармам Самокатного батальона на Большом Сампсониевском проспекте, 84, были подтянуты три броневика, два орудия, вооруженные группы рабочих и солдат. Самокатчикам было предложено сдаться, но они ответили отказом. Броневики открыли пулеметный огонь, несколько выстрелов сделали из орудий. Барачные постройки загорелись. Через час сопротивление самокатчиков было сломлено. Они потеряли 16 человек убитыми (из них три офицера) и 39 ранеными. Потери были и среди повстанцев»¹⁰³⁸.

Кронштадт. 1917.

«1 марта 1917 года. Восстание в городе началось еще вечером 28 февраля. К утру 1 марта весь город был уже в руках восставших. Отряд полицейских, сопротивлявшийся в помещении участка на Козьем болоте, был уничтожен. Толпы матросов явились к дому ненавистного Вирена. Они вызвали адмирала на улицу и повели его к Якорной площади. Там матросы заявили адмиралу: „Ты своим варварским, диким режимом превратил Кронштадт в тюрьму; приготовляя вчера пулеметы для расстрела рабочих, солдат и матросов, ты не думал о сегодняшней смерти. Так вот теперь получай свое“. С этими словами матросы закололи Вирена штыками. В эту ночь, подобно Вирену, погибло около 50 монархистов, флотских и армейских офицеров Кронштадтского гарнизона. Офицеров расстреливали у рва за памятником Макарову на Якорной площади»¹⁰³⁹.

Петроград. 1917.

«С 23 февраля по 2 марта 1917 года в Петрограде были убиты 313 революционеров. Из них 106 рабочих, 87 солдат, 28 студентов и 92 трудящихся. 1136 революционеров были ранены. Из числа защитников монархии были убиты 120. Из них: 24 полицейских и жандарма, 76 офицеров и 20 солдат. Ранены были 178 защитников режима Николая II»¹⁰⁴⁰.

По данным этой части хроники, в ходе вооруженных восстаний времен правления Николая II были убиты более 44 тысяч человек. Взято наименьшее число. Как уже указывалось, по данным из справочника Эрлихмана «Потери народонаселения в XX веке», одно только число жертв восстания 1916–1917 годов в Средней Азии оценивается в 88 тысяч человек. Но эта хроника не является всеобъемлющей, а представляет собой собрание наиболее доступных сведений. Хотя доступность различна. К примеру, поисковая система «Яндекс» выдает 148 миллионов ссылок на запрос о расстреле 1918 года в Екатеринбурге «царской» семьи Николая II (11 убитых), 79 миллионов ссылок на запрос о расстреле 1962 года в Новочеркасске (26 убитых) и только 7 миллионов ссылок на запрос о расстреле 1906 года на Иланской (50 убитых).

По всем пяти разделам хроники террора и репрессий режима Николая II набирается до 130 тысяч убитых. И это умеренная оценка. Если считать по максимуму, можно получить и в два раза больший результат. Пришлось отказаться от включения в хронику столкновений народа с полицией и армией, которые были, но не было убитых, а только раненые, или если вообще известен только факт столкновения, но нет данных о пострадавших. Это при том, что хроника является фрагментарной, не охватывающей полностью всего массива возможных данных. Даже сложно оценить, какую долю реальности, 20 % или 40 %, она отражает. Но в любом случае хоть какая-то сводка фактического материала по теме николаевских репрессий лучше, чем ее полное отсутствие.

Послесловие

Мы понимаем, что после выхода этой книги на нас ополчится масса оплаченных олигархией псевдоисториков, которые будут выискивать в хронике отдельные эпизоды и доказывать, что жертв было меньше или что они сами виноваты в своей гибели. Разумеется, ведь если бы А. И. Кирякин, памяти которого посвящена эта книга, вместо книг интересовался водкой, а библиотеке предпочитал трактир, никакая охранка его бы не арестовывала, в тюрьму не бросала, в Сибирь не ссылала. Тогда, если бы его не убили на войне «За веру, царя и Отечество», он мог бы и прожить не 25, а лет 50 и умереть не от рук защитников режима Николая II, а от цирроза печени. Но пролетарий Кирякин хотел быть человеком, а не человекообразным животным и был человеком. Поэтому люди его и помнят. А режим будущего «святого страстотерпца» Николая II занимался именно тем, что мешал России развиваться, насаждая средневековое мракобесие и репрессируя самостоятельно мыслящих людей.

Споры о количестве жертв, хотя бы Кровавого воскресенья (130 или 1300), не имеют смысла без новых фактов и документов. А препираться с ангажированными олигархией или олигархическим государством персонажами заведомо бессмысленно.