Николай II (Том II)

Пётр принёс неутешительные вести. Действующая армия начала стремительно разваливаться под воздействием «Приказа № 1», подписанного Петроградским Советом и санкционированного военным министром Гучковым. Николай читал в газетах этот возмутительный документ, который отменял дисциплину в армии и подчинённость низших высшим, вводил контроль «солдатских комитетов» над офицерами. Тогда же бывший Верховный Главнокомандующий понял, что этот приказ превращает самую сильную армию мира в недисциплинированный сброд и является смертельным ударом по планам победоносного наступления русской армии в предстоящей кампании. Государь был неприятно поражён тем, что приказ этот был издан ещё до его отречения и, по сути дела, был циничным актом государственной измены. Тот факт, что Родзянко и военные руководители пропустили его в печать, свидетельствовал не только об их сознательном предательстве, но и о быстром разрушении ведомств контрразведки, военной цензуры и других служб внутренней безопасности государства. Пётр, от своих друзей в Генштабе более осведомлённый в сути дела, поведал ему некоторые дополнительные факты:

– Ваше Величество, мой друг, Генерального штаба полковник Лебедев, переведён на службу в контрразведочное отделение штаба Петроградского военного округа…

– Ах, это тот подполковник, что был с вами в госпитале моих дочерей Марии и Анастасии? – спросил Государь и добавил тут же: – Он стоял рядом с вами на пасхальном поздравлении в Большом дворце?

– Именно он, – подивился памяти Государя Пётр и стал продолжать свой рассказ: – Так вот, контрразведка установила, что человек, якобы писавший «Приказ № 1» от имени Петроградского Совета, является германским шпионом. Это социал-демократ, присяжный поверенный Соколов… Его лучший друг, тоже социал-демократ, но польский, по фамилии Козловский, ездил в 1915 – 1916 годах в Копенгаген как посредник между большевиками и немецкими разведочными органами, за что был арестован и теперь сидит в тюрьме… Соколов и несколько других социалистов, находящихся на содержании германского Генерального штаба, по предположению наших контрразведчиков, только легализовали в комнате № 12 Таврического дворца текст приказа, полученный из Германии. На Дворцовой площади провели текстологический анализ, который показал, что строение фраз этого документа – не русское, а представляет собой перевод с немецкого. Но самым главным аргументом в пользу такого мнения является тот факт, что основная масса экземпляров «Приказа № 1» была получена на фронтах, в передовых частях нашей армии – с другой, германской стороны фронта… Пачки с десятками тысяч экземпляров этих листовок ещё не успели уйти из Петрограда с почтамта и с эмиссарами Совета во фронтовые армии, как сотнями тысяч листков появились во время братаний наших распропагандированных дураков с немцами, сбрасывались с германских аэропланов над нашими позициями, доставлялись в наш ближайший тыл немецкими разведочными командами… В Генштабе есть и официальные донесения командиров наших частей по этому поводу…

– Я никогда не верил Вильгельму, – с глубокой печалью высказал Николай давно мучившую его мысль, – но глубина его морального падения просто поражает меня!.. Монарх, разжигающий в стране своего родственника революцию, – отвратительное чудовище!

– Да, Ваше Величество, – решил высказать ещё одно соображение Пётр, – у наших контрразведчиков есть сведения о том, что забастовки рабочих на военных заводах в Петрограде 23, 24 и 25 февраля были организованы на германские деньги немецкими агентами социал-демократами, а именно той их сектой, которую называют большевиками… Контрразведчики намерены арестовать некую мадам Суменсон, которая получает через шведские банки «Нюа-Банкен» и «Гетеборгс Хандельс-банк» крупные суммы немецких денег и передаёт большевикам…

– Почему же это шпионское гнездо вовремя не раздавила полиция? – с удивлением и негодованием спросил Государь.

– Ваше Величество, – подумав, ответил Пётр, – очевидно, потому, что уже в ноябре Дума раздавила министра внутренних дел Протопопова и парализовала его деятельность, обвинив устами настоящих германских агентов в шпионаже в пользу Германии…

– Господи! За какие грехи Ты так наказываешь Россию? – вырвалось у Николая.

Пётр видел, что Императору было больно и тяжело говорить об этом, что он давно и правильно оценил глубину трясины, в которую засасывало столицы и армию, но с такими помощниками и министрами, какие были у него, ничего не мог сделать для предотвращения катастрофы. Полковник решил изложить главное, ради чего шёл в Александровский дворец.

– Ваше Величество! – обратился он к государю. – У нас составилась большая группа офицеров, и мы хотим вывезти Вас и Вашу Семью в безопасное место за границей…