Николай II в секретной переписке

Мне не удалось написать тебе с сегодняшним курьером, столько у меня было дела. Мы провели все утро в лазарете; по обыкновению прослушала там же доклад Вильчковского. Затем быстро переоделись, позавтракали и поспешили в город в Покр. Общ. на Вас. Острове. Трое Бьюкененов[122] и еще несколько англичан из комитета, а также сестры приняли нас. Большая палата для офицеров, уютная гостиная для них, с мебелью, крытой кретоном, 3 комнаты для солдат, очень просто и хорошо обставленные. Мы затем прошлись по общине, осмотрели раненых; во дворе находится еще одно большое здание, принадлежащее общине, — городская больница — в верхнем этаже, там размещено 130 раненых. — Оттуда мы помчались в мой склад. Мне отрадно было застать множество дам за работой и найти груды заготовленных вещей. Затем в Аничков к чаю. Дорогая матушка прекрасно выглядит. Я думаю, она немного удивлена моими самостоятельными разъездами но я чувствую, что теперь надо так поступать, — слава Богу, я поправилась, и нахожу, что мы, женщины, все, без различия возраста, обязаны сделать все, что только возможно, для наших трогательно-храбрых раненых. По временам я ощущаю упадок сил, опиваюсь лекарствами для сердца, и опять дело идет на лад. Кроме того, наш Друг желает, чтоб я разъезжала, а потому я должна подавить свою застенчивость. Девочки помогают мне. По возвращении домой, я легла и прочла кучу бумаг от Рост. — Милый, я надеюсь, что тебе не причинит неудовольствия телеграмма Фред. к Воейкову. Мы обсудили ее по телефону, так как он еще не выходит. Видишь ли, это национальное дело — эта выставка трофеев войны, а потому пусть лучше вход будет бесплатный — можно у дверей поставить кружки, это никого не обязывает платить, — собранное будет сдано твоей матушке, либо мне. Я не желаю зла Сухомлинову[123], совсем наоборот, но его жена[124] поистине весьма “mauvais genre”, притом она восстановила против себя всех, в особенности военные круги, тем, что припутала меня к своему денежному сбору 26-го. День показался мне подходящим, а также и то обстоятельство, что певцы согласились бесплатно петь по ресторанам, чтобы собрать денег в пользу ее склада, и я дала свое согласие. К моему ужасу, я увидела в газетах объявление, что во всех ресторанах и кабаре (с дурной славой) будет продажа напитков в пользу ее отдела склада (мое имя крупными буквами) до 3-х часов утра (сейчас все рестораны закрываются в 12) и что танго и прочие танцы будут также поставлены в ее пользу. Это произвело отвратительное впечатление. Ты воспрещаешь (слава Богу) вино[125], а я, так сказать, поощряю распитие его в пользу склада — это ужасно, и по праву этим возмущаются все, а также и раненые. — А министры и адъютанты должны были собирать деньги. Не представлялось возможности это приостановить, а потому мы попросили Оболенского[126] приказать, чтобы все рестораны, за исключением приличных, были закрыты в 12 ч. Эта дура губит своего мужа и рискует собственной шеей. — Она собирает деньги и вещи от моего имени, а раздает их от себя — это пошлая женщина с вульгарной душой, вот почему с ней подобное случается. Хотя она усердно работает и много делает добра, все же она сильно ему вредит, так как он ее бессловесный раб, это очевидно для всех. — Мне так хотелось бы суметь его убедить несколько прибрать ее к рукам. Он пришел в отчаяние, когда Рост. сообщил о моем неудовольствии, и спрашивал, не следовало бы ей прикрыть ее склад, но Рост. ответил, что это совершенно лишнее, что мне известны ее добрые дела, но в данном случае она поступила, как нельзя хуже. — Довольно об этом, мне только хотелось осведомить тебя об этой истории, так как по этому поводу появились резкие статьи в газетах, а потому сейчас другой сбор для нее мог бы ухудшить дело. Выражали желание, чтобы мой склад открыл сбор пожертвований к Рождеству, но я отклонила это предложение — нельзя беспрестанно просить милостыню, это некрасиво.

Сегодня приехал командир моего 21-го Сибирского полка, — к счастью, он ранен легко. — Сейчас я должна постараться уснуть, уже час ночи. Сегодня впервые два градуса мороза.

29-го. Как мне отблагодарить тебя за твое драгоценное письмо от 25-го, которое я получила сегодня утром? Мы с интересом следим за каждым твоим шагом. Как утешительно, должно быть, видеть эти массы преданных и счастливых подданных! Я рада, что тебе удалось побывать еще в двух городах, где находятся казаки.