Николай Крылов

Недолго размышлял командующий 5-й армией над тем, какой выход найти из создавшегося положения. Он решил: едва части и соединения армии выйдут на рубеж реки Инстер, направить на Инстербург с севера и востока подвижные отряды, в которых будут и танки, и артиллерия, и, конечно же, саперы. Они на максимально возможной скорости, лишь обозначая минные поля и обходя их, должны будут выйти к городу, завязать там бои с противником и не дать отходящим частям врага соединиться с осажденным гарнизоном. Пока будет длиться бой, основные силы армии совершат форсированный марш по очищенным от мин дорогам и также подойдут к городу. Зажатые со всех сторон, изолированные от помощи извне, гитлеровцы вряд ли долго продержатся. А когда Инстербург будет захвачен, армия продолжит свое движение вперед.

21 января к Инстербургу вышли подвижные отряды, которые завязали бои с гарнизоном города и одновременно отбивали атаки подходящих сюда частей и подразделений противника, а в ночь на 22-е в сражении участвовала уже вся 5-я армия и ее правый сосед — 36-й гвардейский стрелковый корпус генерала П. К. Кошевого из 11-й гвардейской армии. К шести часам утра Инстербург был полностью очищен от вражеских войск.

Впереди новый укрепленный пункт противника — город Алленбург. После его взятия 5-я армия в таком же порядке выдвинулась к Фридланду, который немцы превратили в настоящую крепость.

Наступавшая южным берегом Прегель 11-я гвардейская армия вырвалась далеко вперед. В этих условиях не использовать успех соседа — значит упустить шанс на вполне реально ощутимую победу. Крылов понимал, чем грозит 11-й армии неприкрытый левый фланг. Противник мог ударить по нему и смять боевые порядки левофланговых дивизий. В этих условиях наиболее правильным было бы оставить у Фридланда один из корпусов, а основные рилы армии вывести в стык с 11-й гвардейской армией на реку Фришминг и оттуда нанести удар на Кройцбург.

Черняховский, исходя из сложившейся боевой обстановки, утвердил изменения плана операции. Вскоре части и соединения 5-й армии, совершив в том же порядке — впереди подвижные отряды, а за ними в колоннах основные войска — сорокакилометровый марш-бросок, вышли к Кройцбургу и после непродолжительного, но жестокого боя овладели им.

Вечером 31 января командарм, член Военного совета, начальник штаба и командующий артиллерией собрались на своем новом командном пункте, в полуразрушенном здании очищенного от противника Кройцбурга. Все ждали очередного сообщения Совинформбюро — за несколько часов до этого Крылову позвонил командующий фронтом и настоятельно посоветовал «послушать радио».

Раздались знакомые позывные, и в полутемную комнатушку с опаленными степами и наскоро забитыми окнами ворвался знакомый голос московского диктора. Он торжественно зачитал приказ Верховного Главнокомандования, в котором сообщалось о том, что войска 3-го Белорусского фронта штурмом овладели сильными опорными пунктами Хайльсберг и Фридланд, что в боях отличились войска генералов Шафранова, Лучинского и Крылова.

В те первые февральские дни казалось, что достаточно сделать еще один рывок, и 5-я армия выйдет к морю и отрежет кенигсбергскую группировку противника от хайльсбергской, и тогда останется только завершить разгром вражеских войск в образовавшихся «котлах». Но рывка на этот раз не получалось.

Анализируя результат столь трудного продвижения в оперативных документах, Крылов указал на три главные причины снижения темпов наступления.

Первая — это хорошо подготовленная оборона немцев. Каждый поселок, городок, фольварк они превратили в мощные опорные пункты, прикрытые противотанковыми и противопехотными заграждениями. Практически это были своеобразные форты с множеством расположенных вокруг дотов и дзотов. Вторая причина: репрессии и обман, Гитлер пригрозил (и угрозы исполнялись), что каждый сдавшийся в плев или оставивший свои позиции будет объявлен предателем и приговорен к расстрелу, а его семья будет отправлена в концлагерь с полной конфискацией имущества. И, наконец, в наступавших войсках 5-й армии ощутимо давали себя знать большие потери и усталость людей — непрерывные бои шли уже месяц, и численность дивизий сократилась до двух с половиной — трех тысяч человек.

Ставка провела реорганизацию фронта. Из состава 3-го Белорусского фронта были выведены ослабленные 43, 39 и 11-я гвардейские армии, а вошли в нее более боеспособные 50, 3, 48-я общевойсковые и 5-я гвардейская танковая армии из 2-го Белорусского фронта. Это позволило усилить натиск на врага. 17 февраля, после некоторого перерыва, вновь прозвучал по радио приказ Верховного Главнокомандования, в котором говорилось об овладении войсками 3-го Белорусского фронта городами Ворледитт и Мельзак.

А 18 февраля произошло непоправимое.

В этот день Иван Данилович Черняховский выехал в 3-ю армию генерала А. В. Горбатова. Его командный пункт находился в только что взятом войсками фронта Мельзаке. Когда машина командующего подъехала к самому городу, рядом с ней разорвался шальной снаряд. Осколок попал прямо в сердце...