Николай Крылов

Крылов давно обратил внимание, что линия обороны, по начертанию своему напоминающая подкову, в меридиальном направлении рассекает одесские лиманы.

Маневренная война, начатая немецким командованием, требовала особо тщательного управления войсками. Кроме того, что средствами связи немецкие войска были оснащены значительно лучше наших, у них было преимущество в расположении. Одесса была отрезана. В городе и у военных как-то сразу вошли в обиход слова «Большая земля». Большая земля — это и Москва, и просторы степей, еще не захваченных врагом, это и главная линия фронта, теперь уже изо дня в день удалявшаяся от Одессы. Связь с Большой землей была непростой, только морем. Если уж что-то нужно было экстренное — использовали авиацию. Успех обороны в огромной степени зависел от связи не только с Большой землей, но и от того, как удастся организовать оперативное управление всеми подразделениями, вплоть до роты и взвода, как будет осуществляться управление артиллерийским огнем.

Эти соображения подсказали Крылову решение разбить управление войсками на сектора, чтобы каждый сектор имел ответственного за оборону, за связь, за организацию артиллерийского огня.

Наибольшее продвижение в последние дни противник имел на восточном фланге. Оно было приостановлено 11 августа усилиями группы из кавалерийской дивизии, 1-го морского полка, сводного полка НКВД, 54-го полка Чапаевской дивизии и батальона 136-го запасного полка. Командование всеми этими частями сосредоточилось во время боя в руках комбрига С. Ф. Монахова. В штабе их так и называли — «группой Монахова».

Она задержала противника на рубеже Новая Дофиновка, Старая Дофиновка, Чеботаревка на восточном берегу Хаджибейского лимана.

Этим рубежом как бы сам собою образовался восточный сектор обороны. Хаджибейский лиман создавал естественный разрыв между группой Монахова и соседствующей с ней 95-й Молдавской дивизией.

Линия инженерных сооружений и опорных пунктов обороны, резко выдвинутая на запад от Хаджибейского лимана и до Секретеровки, подсказывала, что эта полоса должна стать самостоятельным сектором, с задачами обороны, отличающимися от задач и обстановки и за Хаджибейским лиманом на востоке, и на загибе подковы к югу.

На левом фланге расположилась полукольцом линия обороны, на которой действовала 25-я Чапаевская дивизия, усиленная подразделением пулеметчиков ТИУРа. Эта полоса становилась южным сектором обороны.

13 августа Крылов доложил Военному совету армии расчеты по образованию трех секторов обороны: восточного во главе с С. Ф. Монаховым, западного под началом В. Ф. Воробьева и южного под началом комдива 25-й А. С. Захарченко.

Кавалерийская дивизия под командованием И. Е. Петрова, понтонный батальон и 2-й морской полк выводились по этой расстановке сил в армейский резерв.

В тот же день командарм Г. П. Софронов подписал приказ о делении плацдарма на сектора и обязал войска оборудовать занимаемые позиции для длительной обороны.

Замысел командарма о разделении обороны на сектора был привязан не столько к рельефу местности, сколько к направлению возможных ударов противника, которые ему этот рельеф мог подсказывать. Он же диктовал распределение его и наших сил.

Сектора занимали неравномерные участки фронта, но эта неравномерность опять-таки соответствовала рельефу, благодаря которому удары противника не могли быть равномерными. Стало быть, только основательные знания, какими и где силами располагает противник, откуда ждать танковых ударов, каким образом тот или иной сектор может быть поддержан не только армейской, но и береговой дальнобойной артиллерией, могли дать возможность правильно распределить участки для секторов обороны.

Именно распределение обороны на сектора раскрывало возможность маневра траекториями орудийного обстрела. Для этого каждому сектору присваивался условный цвет. Под этим цветом сектора были размечены на картах и в подразделениях и у артиллеристов, что значительно облегчало корректировку огня. Кроме того, под Одессой было введено за правило на батареях иметь в обороне не три-четыре пристрелянных участка, как то рекомендовалось довоенными инструкциями, а всеми 12–15 «готовыми огнями».

Перестройка управления войсками дала себя знать тотчас же. Продвижение противника было сразу остановлено на участке западного сектора, прикрывающего кратчайший путь к Одессе.

В восточном секторе противник вынужден был ввести в бой танки... В начале августа их еще не было. Танки атаковали участок, который оборонял 1-й морской полк. Его поддержала 180-миллиметровая 412-я батарея береговой обороны. Но ее огня было недостаточно, чтобы остановить румынскую дивизию полного состава, усиленную механизированной бригадой.

Полковник Рыжи спустился к Крылову и предложил:

— Поднимемся наверх... Настало время послушать полный оркестр.

Крылов, привыкший к электрическому освещению, выходя на поверхность, в первый момент ничего не видел от яркого солнечного света. Но через минуту глаза привыкли. В это время Рыжи посмотрел на часы.