Николай Крылов

В это же время решался вопрос и о командарме. Софронова надо было срочно эвакуировать для лечения на Большую Землю.

Назначение командующего армией — прерогатива Ставки. Но не имело смысла в столь сложной обстановке просить командарма в Москве, тем более что новому человеку нужно было время, чтобы добраться до Одессы, и не меньше времени, чтобы войти в обстановку. Военный совет ООРа решил выдвинуть командарма из тех генералов, что уже сражались в рядах Приморской армии с последующим утверждением в Ставке. Выбор невелик: генерал В. Ф. Воробьев или И. Е. Петров. Спросили Софронова. Он подал голос за Ивана Ефимовича Петрова, учитывая и его большой боевой опыт, оригинальность военного мышления, широту оперативного кругозора. Военный совет утвердил это предложение.

Итак, третий командарм в Одессе, еще один характер и новый подход в командовании, новый взгляд на тактические задачи.

Петров в Приморской с первого дня ее формирования. Его уважали все: от рядового и до командарма. Бойцов не смущала его требовательность, ибо она сочеталась со справедливостью, Крылова подкупали и его принципиальность, и умение отстоять свою точку зрения исчерпывающими аргументами. Никогда не пахло капризом — всегда логика. Человек это был подвижный, которого редко можно было застать на КП, объезжая позиции, обычно добирался он до переднего края.

Он сразу понял суть сомнений Крылова в плане последовательной эвакуации армии и поддержал его идею отвода дивизий с занимаемых позиций не на промежуточные рубежи, а одним броском сразу на посадку. Это даст возможность эвакуацию армии сохранить до последнего момента в тайне.

День за днем уже фактически шла эвакуация. И агентура противника не могла не заметить погрузку войск на транспортные суда. Но план удерживать позиции до последнего дня предохранял от утечки информации через вражескую агентуру. Если бы агентура противника сообщила об отправке дивизии Томилова, то это еще не было бы воспринято румынским командованием как эвакуация армии.

Дивизия пришла и ушла, а ее появление в Одессе, как и морского десанта, могло быть объяснено частной задачей нанести контрудар по позициям батарей, обстреливавших Одессу.

Порт был оцеплен, погрузка шла ночью. За первые десять ночей было отправлено более 50 тысяч человек, в том числе и гражданского населения.

Это тоже отвлекающее обстоятельство для вражеской агентуры.

Вывезли 208 орудий, 900 автомашин, свыше 3 тысяч лошадей, 162 трактора, тысячи тонн заводского оборудования.

Эвакуация задействованных в обороне войск была назначена в ночь с 15 на 16 октября.

Петров, член Военного совета армии М. Г. Кузнецов и Крылов объехали дивизии. На командные пункты приглашались командиры и комиссары полков. Собирали их внезапно, без предварительного оповещения и без вызовов по телефону. За каждым заезжал направленец штарма. На совещаниях Крылов знакомил их с планом отрыва войск от противника и с порядком посадки на суда, с организацией прикрытия в последние часы эвакуации.

Крылов объяснял, как накануне последнего дня провести сразу во всех секторах атаки, сохраняя снаряды для артиллерийского прикрытия отхода.

Командарм, в свою очередь, предупредил, чтобы все сохранялось в тайне от бойцов и младших командиров, ибо в этом залог успеха всей операции.

14 и 15 октября в Одессу пришли транспорты. Над портом встала сплошная дымовая завеса, разыгрывалось огромное представление, всеми средствами изображалась разгрузка войск и военной техники. Из порта выходили колонны автомашин, закрытых брезентом. Противник легко мог увидеть их с воздуха. В дивизионных тылах в эфир вышли множество раций с позывными, никогда не звучавшими в Одессе.

Прикрыть отход транспортов пришли крейсеры «Красный Кавказ» и «Червона Украина», с ними группа эсминцев.

Со всего одесского плацдарма в порт стянули зенитные батареи. Такой плотности зенитного огня Одесса никогда не имела. Немецкие бомбардировщики не могли пробиться сквозь его завесу к кораблям.

15 октября командирам дивизий и полков показали пути отхода через город и причалы. С наступлением темноты было решено посыпать проходы в городе толченым мелом и толченой известью для ориентировки в темноте.

С 10 часов утра началась имитация подготовки наступления. Армейская артиллерия, частично оставленная до ночи на огневых позициях, береговые батареи, одесские бронепоезда, впервые не жалея снарядов, начали артобстрел позиций противника. Береговым батареям и бронепоездам жизни осталось до ночи, их подготовили к взрыву.

Во время столь мощного огневого налета противник не подавал признаков жизни, ожидая, что поднимутся в атаку советские войска.

Начальник артиллерии армии полковник Рыжи начал искусный маневр огнем дальнобойных орудий, последний раз демонстрируя, до какого он был доведен совершенства. Береговые батареи, корабельные орудия совершали артналеты то на одни, то на другие позиции противника, армейская артиллерия перебрасывалась с участка на участок.

Румынскому командованию была предоставлена возможность гадать, на каком же из флангов готовится контрнаступление Приморской армии.