Читаем Николай Михайлович Пржевальский. Путешествие длиною в жизнь полностью

Фатеев существенно помогал Пржевальскому в сборах перед экспедициями, заказывал ружья, часы, термометры, ножи, одеяла, сапоги и др.

«Не буду теперь распространяться о покупках, сделанных по Вашему поручению, – Ягунов это описал и, как думаю, даже с ненужными подробностями, очень уж он увлечен этим делом» (27 апреля 1870 г.)[158].

Николай Ягунов, товарищ Пржевальского по Уссурийскому путешествию, в то время учился в Варшавском юнкерском училище и жил на квартире вместе с И. Л. Фатеевым, а Н. М. Пржевальский вместе с М. А. Пыльцовым были в первом Центрально-Азиатском (Монгольском) путешествии (7 ноября 1870 – 19 сентября 1873 г.).

В апреле 1871 г. Н. Ягунов пишет Пржевальскому письмо о сделанных для него совместно с И. Фатеевым покупках.

«Все твои поручения мы исполнили, насколько было возможно, в точности; 2 пары сапог сшиты по присланным тобой меркам, товар хорошего качества, и были у лучшего сапожника. Ну и было же потехи с этими сапогами!

Придя к сапожнику, мы посмотрели товар, рассказали, как и что сделать, и даже условились в цене, наконец, он говорит, надо же снять мерку. Мы показали ему твой размер, и он ахнул от удивления, что такая громадная нога, и даже стал отказываться, говоря, что на такие сапоги очень много пойдет товару, и ему не будет выгоды. Так что мы ему прибавили 3 рубля, и он согласился, так что сапоги стоят 75 рублей» (26 апреля 1871 г.)[159].

«В числе покупок Иосафат Львович посылает вам в подарок сладостей, которые, быть может, не будут так вкусны, какие находятся здесь, но зато они вполне обдуманно приспособлены к вашей обстановке, как например, мятные лепешки и лимонная кислота, которая будет лучше, чем в порошках, и в этих двух бутылочках находится на 80 стаканов лимонаду. Кроме того, посылаем вам сковороду для быстрого жарения бифштекса»[160].

И. Л. Фатеев постоянно сообщал Н. М. о выполненных поручениях.

«Спешу, добрейший Николай Михайлович, исполнить Ваше поручение. Беренс взялся разобрать термометры, трубки, уложить в особые ящики, переименовать гайки и пр., словом, принял на себя полную укладку с целью наилучшим образом гарантировать доставку инструментов» (1 января 1871 г.)[161].

«Ваше поручение я исполнил, за исключением справки о часах, о которых напишу после. Ружье, заказанное Яхимеку[162], уже почти готово, как он говорит, равно как и пистолеты» (13 января 1876 г.)[163].

«Многоуважаемый Николай Михайлович! Сегодня Эклон уезжает из Варшавы, исполнивши все покупки, сделанные по Вашему поручению (часы, одеяла, ножи, дробь и др.)»[164] (4 марта 1876 г.).

О роли И. Л. Фатеева в судьбах Ягунова и Эклона, товарищей Пржевальского, расскажем в посвященных им главах. Отметим еще раз, что Фатеев был в переписке с Пржевальским со времен Уссурийского путешествия[165].

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное