Николай Пржевальский – военный разведчик в Большой азиатской игре

В этом плане показательно появление в русском языке самого слова «Китай», которым мы сегодня именуем самое большое по численности населения государство в мире. Оно происходит от названия одного из кочевых народов – киданей, захвативших часть территории современного Китая и основавших там государство – Ляо (916–1125). После того как другие кочевники – чжурчжэни разгромили государство Ляо и создали свою империю Цзинь (1115–1234), часть киданей отступила на Запад – в Центральную Азию в район Семиречье. В районе реки Чу было создано новое государственное образование со столицей в городе Баласагуне, их глава именовался «гyp-хан», за обитателями которого закрепилось название «кара– кытаи», а слова «Китай», «кыта», попав в тюркские и монгольские языки, стали использоваться применительно к собственно Китаю, перейдя затем с этим же значением и в русский язык [15]. Кара-кытаи остановились на Аму-Дарье; их верховной власти подчинился весь мусульманский Туркестан до Бухары включительно и Хорезм. Гур-ханы принесли с собой китайские принципы управления и продолжали пользоваться в делопроизводстве китайским языком [16].

Границы существовавших китайских империй крайне редко выходили за пределы Великой стены [17]. Из чего следует, что история краев, находящихся за её пределами – была историей самих коренных жителей этих мест. И были они не китайцы, а малочисленные народы Сибири и Дальнего Востока. Здесь находилась их исконная земля. Сюда с разных направлений приближались более многочисленные народы со своими малыми государствами. У них устанавливались разного рода отношения с местными жителями. В данном районе, находящемся далеко от центров великих государств, в конце концов, и произошла встреча русских с китайцами [18].

Первые контакты русских с малыми народами Сибири. Поиск европейцев торговых путей в Китай

Россия, не имея организованной военной силы в этом регионе, старалась согласовывать свои интересы, прежде всего путем установления торговых, то есть экономических, отношений и переговоров. Китайская же сторона с самого начала проводила политику изоляции и силовых действий [19].

Источники о первых стремлениях освоить эти земли и присоединить к России Сибирь доходят к нам из XV–XVI столетий 1483 и 1499 гг. В 1483 г. «Иван III Васильевич послал в Зауралье отряд под командой князя Федора Семёновича Курбского-Черного и Ивана Ивановича Салтыка Травина, которые дошли до Оби в Югорскую землю. В конце 1499 г. «более 4 тыс. воинов под руководством воевод Семена Курбского, Петра Ушатого и Василия Бражника Гаврилова двинулись на лыжах в далекий путь. В марте 1500 г. вернулись в европейскую часть России» [20].

Малые народы Сибири, как и все малочисленные народы, всегда были заинтересованы иметь сильного покровителя в лице мощного Московского государства для защиты от множества кочевых множества кочевых племён, постоянно беспокоящих их. (Как, например,2 апреля 1525 г. Василий III принял в подданство ненцев, живущих по реке Обь [21] 1756 г. 2 мая, Указ Коллегии иностранных дел сибирскому губернатору В. А. Мятлеву о приеме в подданство России ойратских беженцев и населения Южного Алтая… и т. д. [22].

Через много лет князь Семен Федорович Курбский сын князя Фёдора Семёновича «проболтался» об этом походе, приехавшему в Москву дипломату и разведчику Ватикана Сигизмунду Герберштейну. Получилось, что он фактически снабдил его сведениями, которые вошли в книгу «Записки о Московитских делах» под названием «Указатель пути к Печоре, Югре и к реке Оби» [23]. Ватикан воспринял это как сигнал к действию.