Николай Солнечный. Книга первая. Новогодняя ночь

– И вот иду я по коридору, – продолжал Василий, – и тут вижу в окне какую-то странную физиономию бородатую. Думаю, как он туда забрался? А он ещё рожицы мне корчит и будто подзывает к себе. Я ему кулаком погрозил, а он давай хохотать. Ну, я к окну подхожу, а он всё хохочет да хохочет. Думаю, сейчас как припугну его. Поднял посох, размахнулся и сделал вид, что сейчас в стекло ударю. А он руку длиннющую вытянул да за посох как схватился и давай тянуть на себя. Я разозлился. Хлюпик какой-то, ни рожи, ни кожи, скелет бородатый, а туда же. Я ж никогда слабаком не был. Я тяну на себя, он на себя. Тягались так сколько-то, а потом он раз – и отпустил посох. Я, ясное дело, не удержался на ногах от неожиданности да на пятую точку приземлился. Копчиком так больно ударился, ещё больше разозлился. Решил проучить гада. Встал, отошёл, разбежался да и запрыгнул на подоконник. А он ржёт себе дальше, только вроде как удаляться стал. А я ж уже выпил. Я даже подумать не успел, что это третий этаж. Взял да и шагнул за ним. Прямо в окно. И полетел. Упал. Разбился. Как стекло. Даже звук такой же был, будто хрустальная люстра на плитку упала. Вот такой звук, – артистично рассказывал Василий.

Вдруг он замолчал и стал понуро смотреть себе под ноги, будто что-то высматривая там. А Коля словил себя на мысли, что рассказанное что-то ему напоминает, только никак не мог вспомнить, что именно. То ли фильм, то ли историю какую-то. Даже мелькнуло предположение, что Василий рассказывает не о себе, а о герое чужого сюжета. Коля не успел додумать эту свою мысль, потому что Василий продолжил.

– А потом уже только в лесу этом себя помню, – заговорил Василий. – Кто меня сюда привёз? Зачем я в этом лесу? Ничего не помню.

Коля смотрел на Василия и понимал, что пора уже тому понять, куда он попал.

– А если я вам скажу, что вас никто не привозил сюда, а вы через то окно в этот лес попали? – спросил Коля.

– Там на территории ДК леса не было, – не согласился Василий.

– Это неважно. У нас от детдома до леса тоже далековато, а я в колодец декоративный упал, а колодец этот в спортивном зале стоял, и приземлился здесь, – сообщил Коля.

– Кончай дурить! – не поверил ему Василий.

– Я вас не дурю, я правду говорю, – даже остановился Коля и посмотрел прямо в лицо Василию. – Деревья, которые с нами разговаривали, это не аниматоры в костюмах, это живые деревья. Они духи рода. Каждому роду своё древо и свой дух. Говорят, что человеку проход сюда может открыть только дух его рода. И выбраться отсюда тоже. Поэтому мне нужно найти своё родовое древо или ваше и уговорить дух рода отпустить нас отсюда, – горячо объяснял Коля.

– Мальчик, ты из какой секты? – с жалостью смотрел на него Василий.

– Как вы не понимаете?! – застонал Коля, размахивая руками. – Это непростой лес. И непростые деревья. Только не все готовы с нами разговаривать и помогать нам. Это потому, что мы не самые добрые и хорошие люди. Я хулиган, а вы… пьёте, наверное? – предположил Коля.

– Да я только по праздникам! – возмутился Василий.

– А праздник каждый день, да? Как у нашего Палыча?

– У меня праздников мало, – обиженно заявил Василий. – Новый год – само собой. Двадцать третье февраля. Масленица. Восьмое марта. День победы. День ВДВ. Первое сентября. И день милиции.

– Вы в милиции работаете? – удивился Коля.

– Нет, я водитель троллейбуса, – ответил Василий.

– Тогда почему вы празднуете первое сентября и день милиции?

– Ну а как так, чтоб осень – и без праздника? – горько хмыкнул Василий.

– Целую осень терпеть – это сложно, да, – скептически покачал головой Коля.

– Ты не понимаешь, малой, – тяжело вздохнул Василий. – Первого сентября у сына моего день рождения, а десятого ноября у дочери. Вот я и праздную. Но один.

Василий остановился и облокотился на близстоящую липу. Коля даже не успел его предостеречь. Но липа почему-то толкаться не стала, а мягко погладила огорчённого Василия ветвями.

– Всё наладится. Не сомневайся. Это очень хорошо, что ты переживаешь, – заговорила Липа совсем нестарым низким голосом.

Василий отшатнулся от дерева.

– Кто это сказал? – с испугом спросил он.

– Нужно связи с детьми восстановить, протоки в древе почистить, и всё будет хорошо. И тебе, и древу, – продолжала спокойно говорить Липа, на стволе которой теперь проявились большие глаза, прямой нос и тоже длинная, но не седая, а русая борода.

Василий взялся рукой за сердце.

– Ты это видишь? – спросил он у Коли, не отрывая глаз от Липы.

– Конечно. Я же только что вам про всё это рассказывал, а вы меня в сектанты записали, – припомнил Коля.

– Записал, да, – всё ещё не мог поверить в происходящее Василий.

– Добрый день, уважаемый. Меня Николаем зовут, а это Василий. Мы заблудились. Ищем свои родовые дерева, – обратился Коля к Липе и низко поклонился.

– И тебе доброго дня, коль не шутишь, – ответила Липа, и в сказанном Коля услышал насмешку.

– Вы про нас всё знаете, да? – со смущением спросил Коля.

– Земля слухами полнится, – усмехнулась Липа.

– Понятно, – протянул Коля. – Мне очень стыдно. Но нам, правда, нужно выбраться отсюда. И как можно скорее. Понимаете?