Николай Второй. Вторая мировая война 1931 года (СИ)

— На Восточном фронте, обстановка неоднозначная. При видимых успехах японской армии, в захвате всех Курильских островов и острова Сахалин, они столкнулись с серьёзными проблемами на Алеутских островах и Аляске. Помимо этого, в Китае идёт серьёзное движение против захватчиков, так как японские войска начали бесчинствовать на захваченных территориях. Есть данные разведки, что японские подразделения, носящие название отряд сто и отряд семьсот тридцать один, занимаются разработкой биологического оружия и отравляющих газов, проводя опыты на пленных русских солдатах и китайцах. На основании этих данных создана комиссия, которая займётся расследованием этих данных. Мы также через наших союзников выразили решительный протест и пригрозили сровнять все крупные города Японии, массированными бомбардировками. В то же время, несмотря на Гражданскую войну, разразившуюся на Дальнем Востоке, где отказавшиеся признать смену власти в Российской Федерации войска, оказывают активное сопротивление и пытаются препятствовать нашему наступлению на Дальний Восток, мы освободили от японских войск Транссибирскую магистраль. Сейчас там активных действий не планируем, сосредоточив все силы на агитацию среди населения и переход от старой модели управления к управлению Временным правительством.

— Ваше Величество, разрешите мне отбыть на Восточный фронт, с целью наведения там порядка и взятия дальневосточных территорий под наш контроль, — спросил Сталин, обратившись ко мне.

— Сын, это может быть опасным, а я обещал твоей матери, что ты вернёшься домой целым и невредимыми. Она не переживёт смерть ещё одного сына, пусть и усыновлённого, — произнёс я. Я специально ответил именно таким образом, чтобы объявить, о том, кем на самом деле является Сталин.

По залу сразу пошли шепотки и послышались удивлённые возгласы со стороны присутствующих. О настоящем состоянии дел в этой комнате знали всего несколько человек из самых доверенных лиц.

Выждав несколько минут, я постучал ложкой по стакану, стоящему передо мной и когда все, прекратив разговоры, посмотрели на меня, я сказал,

— Да господа, Сталин, это мой приёмный сын, который ушёл из семьи ещё подростком. Он выполнял моё поручение, попытаться построить российское общество по принципу Франции или Германии. Был небольшой шанс, что при смене власти, удастся добиться заявленных коммунистами и другими социалистами идей равенства и свобод, хотя, я в это до конца не верил, но знал точно, что этот период Россия должна пережить. В то время я не мог бросить страну на произвол судьбы и поэтому просил своего сына пойти на огромный риск и жертву, с целью не допустить ещё большего падения страны в пропасть, если не получится построить справедливое и равноправное общество. Шансы выжить в революционном хаосе у него практически не было, поэтому я фактически отправлял собственного сына на смерть и всё это ради того, чтобы дать право на свободу и право выбора собственному народу. Тяжелее всего пришлось его матери, которая не приняла моего решения, но вынуждена была смириться с моей волей. Вся идея возглавить революционное движение, должна была достичь одной из двух целей. Либо сделать нашу страну ещё более развитой, а положение крестьян и рабочих лучшими, чем до революции. Но как показала практика, пришедшие к власти люди ничего не понимали, ни в экономики, ни в политики. Они неспособны были управлять такой огромной страной, как Российская империя. Всё это привело к перекладыванию ответственности на тех же крестьян и рабочих, которых в итоге лишили вообще всех прав. Уровень жизни скатился до времён Ивана Грозного и к фактическому рабству. Поэтому когда над Россией возникла угроза тотального уничтожения, я вынужден был вмешаться. По проведению божию или по чистой случайности, я очнулся из комы именно в тот момент, когда этого требовалось для спасения моей страны, которой я давал клятву служить и защищать. Даже тот факт, что сам народ, обманутый ложными и недостижимыми лозунгами, отрёкся от меня. Теперь пришло время сделать окончательный выбор, по которому будет развиваться наша страна. Скажу только одно, больше тоталитарного режима в этой стране не будет, какой будет новая форма правления, выберет народ и надеюсь, он сделает именно тот выбор, которого достоин, — сказал я свою речь и замолчал, давая всем присутствующим осознать всё сказанное мною.

Несколько минут в зале стояла полнейшая тишина, но тут встал мой сын и начал молча хлопать в ладоши, повернувшись ко мне, буквально сразу за ним это повторил Деникин и вот уже через минуту, все приглашённые на совещание аплодировали мне, признавая мои заслуги перед страной.

Через несколько минут, мне пришлось поднять руку, чтобы остановить эти аплодисменты и я, встав, сказал,