Николайо Андретти

— Тогда как ты это назовешь? — спрашивает она, жестом указывая на нашу близость и на то, как я наклонил свое тело, чтобы отгородиться от других нежелательных засранцев.

Я вздыхаю с покорностью, отстраняясь от нее, и даже не задумываюсь, почему она говорит половину того, что говорит. Она не жаловалась, когда я наблюдал за тем, как она кончает у меня на глазах.

— Разве ты не должна злиться на меня? — спрашиваю я.

Ее глаза слегка расширяются, как будто она только что вспомнила, что я ей не нравлюсь, и она возвращает свое внимание к свадьбе. Эйми, подружка невесты Люси, и шафер Ашера, знакомый ему с детства, наконец-то дошли до конца прохода, и все обратили внимание на вход, где сейчас стоит Люси.

Где-то в течение последних десяти минут Винсент вышел из зала сбоку и направился к выходу, где сейчас сопровождает Люси к алтарю. Когда она проходит мимо первого ряда, Люси улыбается одной из пожилых дам, сидящих на скамье, в которой я узнаю бывшую социальную работницу Люси одного из поисковых запросов, которые я проводил, когда, наконец, узнал настоящее имя Люси.

Когда я возвращаю взгляд на Ашера, то вижу, что в его глазах что-то промелькнуло. Может, нервы? Сомневаюсь. Но ведь он собирается навечно привязаться к странной Люси. И это именно то, что происходит.

На. Всю. Блядь. Вечность.

В конце концов, Ашер не делает ничего наполовину.

Я знаю это, потому что, когда он предложил мне убежище на территории Романо после того, как я спас ему жизнь, он устроил меня в особняк за сорок миллионов долларов, на высокооплачиваемую работу и, в конце концов, дал двух охранников из Black Security. И как только я подумал, что на этом сюрпризы закончились, он снова застал меня врасплох, подружившись со мной.

И пока Люси и Ашер обмениваются клятвами и дают друг другу искренние обещания быть вечными, я обнаруживаю, что отбросил свое презрение к браку и задаюсь вопросом, каково это — найти кого-то, с кем я хотел бы провести вечность. Или, если говорить совсем как подросток, с какой женщиной я хотел бы встречаться для начала.

Кто бы она ни была, она должна быть способна мириться с моими наклонностями засранца. Она должна быть свирепой и способной на адскую подлость. Милые девочки переоценены. Конечно, мне нужна женщина, которая может быть доброй, но я также хочу, чтобы у нее был хребет. Чертовски сильный хребет. Желательно такой, чтобы у нее была такая же прекрасная задница, как у Минки.

Черт, да кого я обманываю?

Я хочу именно Минку.

32

Прощение — это решение воли,

а воля может действовать независимо

от температуры сердца.

Корри тен Боом.

МИНКА РЕЙНОЛЬДС

Я ерзала на своем месте за столиком в банкетном зале, вспоминая странные взгляды, которые Николайо бросал в мою сторону во время свадьбы — самый неподходящий повод для того, чтобы посылать девушке подобные взгляды.

С его лица исчезла привычная маска, а на ее месте появилось выражение удивления. Он пытался скрыть его, но я видела, что оно таилось в глубине его глаз, когда он изучал меня, думая, что я этого не замечаю.

Но проблема в том, что я замечала. Я замечала в нем все. Я пыталась списать это на вожделение, чтобы отмахнуться от него как от бессмысленной влюбленности, но не думаю, что дело в этом.

По крайней мере, я не могу свести это к похоти, когда мое сердце колотится при одной мысли о нем, и я чувствую, как мое горло раздувается от чувств, когда я думаю обо всем, что он сделал для меня. Например, из кожи вон лезет, чтобы оказать услугу Ашеру, чтобы я могла разговаривать с Миной каждый божий день. И заставляет Мину смеяться, когда он рядом, пока я общаюсь с ней по видеосвязи. И он тот, с кем я могу поговорить о своем прошлом и настоящем, не чувствуя осуждения за каждое неправильное (и правильное) решение, которое я когда-либо принимала. И дает мне место, где я могу остановиться, когда мы оба знаем, что ему не нужно этого делать, поскольку я не собираюсь разевать на него рот.

Я вздыхаю, покручивая содовую в стакане, наблюдая, как он разговаривает с мэром в другом конце банкетного зала. Да, с мэром. А еще раньше, кажется, я видела Бейонсе и ее дочь, бегающих по этому месту. Меня не должно удивлять, что Ашер знает всех этих людей или что Николайо так непринужденно с ними разговаривает, но это так.

В его руке стакан с чаем, наполненный на треть. Ранее он попросил официанта принести стакан виски, налил его в одно из стоящих рядом растений и долил в стакан виски немного чая из кувшина, стоящего на столе. Хитрый дьявол.

— Веселишься? — спрашивает голос рядом со мной, заставляя меня подпрыгнуть.

От движения Спрайт в моей руке выплескивается за пределы стакана. Ашер протягивает мне салфетку, и я поспешно вытираю пролитую жидкость с руки.

— Я не слышала, как ты подошел, — говорю я очевидное.