Никому не говори!

Я остановилась рядом с ним, не следуя дальше за любимым, который направился к Владу и Кириллу. Они стояли у какого-то стола, просматривая бумаги, а я обошла состав, осматривая его со всех сторон. Ни номеров, ни отличий, кроме толщены стали он не имел, но отличное состояние подтверждало мои подозрения – отец именно в нём перевозил важные препараты и наркоту.

– Нин! – услышала я оклик Антона, – иди сюда, детка!

А это что-то новенькое. Детка. Это было не в его манере речи. Либо ему что-то не понравилось, и это выбило его из равновесия, либо… Да чёрт его знает! Подошла к троице и Захаров указал мне на список из трёх наименований.

– Малыш, можешь объяснить, что это за лекарства и что они делают?

Я прошлась по названиям и усмехнулась. Это то, что они ищут?

– «Ревонал» для шизофреников, помогают устранить галлюцинации и прояснить мозг. «Пробол» это филлер на основе гидроксиапатита кальция. Он омолаживает кожу. А «N-13»… – я посмотрела на Антона, а он лишь усмехнулся, понимая, что я поняла для чего тут нахожусь. – Те пилюли, что я тебе давала вчера.

Он кивнул парням и те ушли, оставляя нас наедине, чем я и воспользовалась.

– Антон, все препараты на стадии разработки. Их очень опасно употреблять часто и они имеют побочные эффекты. Ты же не собираешься их использовать в личных целях?

Он улыбнулся с нервного потока моих слов и обнял за плечи.

– Не переживай, малыш. Нам нужны не таблетки, а их формула.

Я с облегчением выдохнула, утыкаясь лбом в его плечо.

– Слава Богу! Если принимать эти таблетки более трех раз подряд, они вызывают глюки и заставляют мозг работать на тридцать процентов быстрее с каждым разом, от чего тот просто закипает в голове и наступает смерть. Разница между применениями должна быть не меньше недели. Для чего тебе формула?

Он погладил меня по спине, упираясь подбородком в макушку.

– Отправлю её Илье. У него есть нужные способности, чтобы доработать формулу для дальнейшего использования.

Я подняла лицо и взглянула ему в глаза.

– И он это сможет?

Хитро улыбнувшись, он кивнул.

– Ещё как сможет.

Это полностью успокоило меня.

– Тогда вам нужно искать её не тут. Подобное отец хранил в личной лаборатории под холдингом, – я высвободилась, чтобы записать код от двери на бумажке, а потом протянула её ему. – Без кода доступа помещение заполнится отравляющим дымом, но я не уверена, что он ещё действительный.

Как только я закончила говорить, Антон свистнул через пальцы на весь склад, и мужчины начали возвращаться назад, так и не дойдя до цели.

– Я сейчас отправлю тебя домой, а сам задержусь здесь, Нин. Нужно найти эту формулу, пока кто-нибудь не сделал это раньше нас. Сколько бы изъянов не имели эти таблетки, попав ни в те руки, они принесут много проблем.

Он прав. Отец сделал настоящий рывок в медицине с их разработкой, но его коллеги посчитали что это противоречит законам природы и никто не признал его трудов. Ему было тогда двадцать пять лет. Молод и полон сил и амбиций. По рассказам Паши тогда-то папа и стал другим человеком. Он отказался вершить открытия во имя науки и стал торговать своими разработками, чтобы оплачивать опыты в лаборатории, компоненты. А после открыл свою первую компанию, которая переросла в холдинг благодаря раздору после войны. А ведь если бы отцом не руководила уязвлённая гордость двадцать лет назад, эту войн можно было бы окончить ещё тогда и города бы не бомбили с воздуха, не погибали бы дети, подростки не брали бы в руки оружие, чтобы защитить родных.

Я провела ладонью по груди Антона, пытаясь запомнить её твёрдость. Кажется, там начали появляться твёрдые мышцы?

– Будь осторожен, Антон. Не спускайся туда один. Эта лаборатория… Отец работал не только над подобным и коксом, но и разрабатывал вирусы, чтобы потом продавать вакцины от них. Там может быть всё что угодно.

Он кивнул, внимательно меня выслушав, и уверил, что будет как можно осторожнее. Со спокойной душой я направилась к выходу, но остановилась возле того самого вагона и обернулась. Я запоминала каждую чёрточку его лица. Запоминала позу, в которой он сейчас стоял, склонившись над столом, и рассматривал кучу бумаг. Хотела бы я быть рядом и видеть своими глазами с первых рядов, как процветает его величие в этом городе, но нужно быть реалистами. Даже если мной не воспользуются, у него просто не будет времени на меня, а потом и вовсе остынет. А я не хочу повторять судьбу своей матери и быть дополнением к его образу или еще хуже – надоевшей игрушкой. Я не смогу делить его с тем, что ждёт Антона впереди, а сейчас был самый удачный момент, чтобы исчезнуть.