Никому не уйти

— А может, он просто насмехается над нами? — предположил Джонатан Марлоу, второй человек в «Писательском клубе». — Частенько бывает так, что тебе кажется, будто ты играешь с котом, а на самом деле он просто над тобой издевается. Если сейчас происходит нечто подобное, надо признать, что этот Маколей неплохо нас разыграл.

— Что касается розыгрышей, то его можно было бы записать в гении! — воскликнул Дэниел Либерманн — третий человек в клубе.

Догадки сменяли одна другую.

Однако в действительности Маколей Хорнбилл был не гением, а всего лишь неудачником. Догадка Оскара Стэплтона оказалась правильной: потеряв ориентацию в подземелье, Хорнбилл начал громко звать на помощь и бить кулаком по стене. Стена неожиданно обвалилась, и, пробравшись через образовавшийся проем, Хорнбилл оказался в секретном подземном ходе, созданном еще во времена Якобса. Попытавшись пройти по этому вообще никому не известному туннелю, парень забрел черт знает куда и в результате окончательно заблудился.

Оскар Стэплтон догадался о существовании этого лабиринта благодаря двум непонятным пометкам, имевшимся на пожелтевших чертежах. Когда три члена «Писательского клуба» наконец-таки нашли Хорнбилла, тот лежал в темном туннеле прямо на земле и слизывал образующиеся от естественной влажности капли, которые стекали по стенам. Когда они подняли его и попытались поставить на ноги, Маколей тут же потерял сознание.

Теперь им всем четверым предстояло придумать какое-нибудь объяснение тому, что произошло с Хорнбиллом. Причем действовать нужно было быстро: руководство университета, как стало известно, собиралось на следующий день звонить в полицию, да и родители кандидата в члены «Писательского клуба» тоже могли вскоре дать объявление об исчезновении их сына. Маколей Хорнбилл провел ночь с понедельника на вторник под неусыпной опекой новых товарищей. Едва придя в себя, он заверил троицу, что никому ничего не расскажет, и поклялся сохранить в тайне ритуал вступления в «Писательский клуб».

Ему тут же пообещали, что если он сдержит свое слово, то уже без каких-либо других испытаний станет полноправным членом организации.

Во вторник утром — в девять часов — Хорнбилл явился в замок в крайне плачевном состоянии. Он рассказал, что во время утренней пробежки в пятницу заблудился в лесу, упал, потерял сознание, а затем, придя в себя, два дня блуждал по лесу и никак не мог из него выбраться.

Эмерсон усомнился в правдивости рассказа Хорнбилла.

Полиция — тоже.

Не поверили горемычному студенту и его родители.

Когда Хорнбилл вскоре после своего разговора с ректором приплелся в медицинский пункт, у него очень сильно закружилась голова, а затем его стошнило. Все, чем кормили Маколея в предыдущую ночь трое студентов, являвшихся членами «Писательского клуба», теперь оказалось на линолеуме медпункта. Ложь о скитаниях по лесу стала более чем очевидной.

* * *

Лейтенант Амос Гарсиа лично поехал в «Деррисдир», чтобы отреагировать на жалобу, которую подали родители юноши. Он взял все это дело под свой контроль.

Однако предусмотрительный ректор Эмерсон попросил Амоса Гарсиа первым делом зайти к нему в кабинет. Как это часто бывало и раньше, конверт с зелеными банкнотами оказал существенное влияние на дальнейший ход расследования, проводимого полицейским. Эмерсон не желал никоим образом рисковать репутацией возглавляемого им учебного заведения. Ему хотелось пресечь все разговоры о «Писательском клубе», о подземелье и причудах уже давным-давно покойного Якобса, об опасностях, которым могли подвергнуться студенты на университетской территории.

Амос Гарсиа позволил подкупить себя и не стал задавать лишних вопросов. Подобное в отношении этих двух людей случалось уже не раз и не два.

Затем лейтенант поговорил с Хорнбиллом, и они сумели найти общий язык. Гарсиа решил, что составит свой отчет после обеда. В нем он напишет, что в лесу и в самом деле обнаружены следы Хорнбилла, что какой-либо преступный умысел против юноши отсутствовал, что не было факта неоказания помощи лицу, находящемуся в опасном для жизни состоянии. Уголовное дело будет закрыто.

7

— А как вы узнали его адрес? — спросил Франклин.

— С трудом, — ответил Стью Шеридан. — Бен Боз — это псевдоним. В действительности его зовут Кларк Дурник.

— Дурник? Ну, тут нет ничего особенного, — заметил Фрэнк. — «Боз» — это псевдоним, который использовал Чарлз Диккенс, когда еще только начинал писать. Со стороны Дурника было довольно дерзко воспользоваться тем же самым псевдонимом.