Никому неизвестная

Он долго смотрел на нее, а у нее слова куда-то испарились. Он смотрел и не узнавал Наталью, ту которую он привык видеть всегда, ту привычную, каждодневную и предсказуемую. Она заметно изменилась, куда-то испарились ее тяжесть, тучность, остались только глаза, родные, близкие, все те же, иногда глядящие с укором, мудрые, но сейчас в них появилось, что-то еще, но он не мог уловить. Ему очень захотелось прижаться к ней, обнять, но невидимый барьер встал между ними. Это он сам. Сам его воздвигнул и не захотел рушить, когда еще все было возможно.

— Привет, — улыбнулась она.

— Ты улыбаешься?

Она засмеялась. Он смотрел и не верил, что это его жена. "Бывшая жена, — поправился он мысленно, — как раньше, как в молодости, когда мы были еще никому неизвестные…"

— Ты изменилась! Как девочка стала, сколько мы с тобой не виделись?

— Год, — опять улыбнулась она. — А вот ты изменился, — немного прищурив взгляд, заключила она.

— Работа, — пожал плечами он, — пропустишь?

— Для чего? — спросила она в ответ, вопросительно подняв бровь.

Он немного замешкался, затем опустив взгляд, тяжело и с досадой проговаривал каждое слово:

— Трудно как-то стало… Ты знаешь…, — он посмотрел на нее, и переступая через свою гордыню, все-таки произнес, — ты ведь во многом была права…

Наталья взметнула бровь вверх:

— О, милый! — протянула она, — зачем теперь об этом вспоминать? Что толку от этого помахивания кулаками, когда драки уже давно нет? Теперь разгребать надо…

Виктор не ожидал такой реакции от нее и немного растерялся:

— Ты изменилась? — удивленно произнес он снова, открывая для себя, что-то незнакомое.

Наталья пожала плечами.

— Возможно.

— Это так! — озадаченно произнес он, а потом, вспомнив о реальности, как-то сник и, посмотрев ей в глаза, спросил:

— Я — предатель?

Наталья посмотрела в сторону, задумавшись на секунды, затем посмотрела на него и отрицательно покачала головой:

— Если только для себя. Помнишь, мы летели с тобой и видели потрясающий закат? Ты еще говорил, что краски нереальные, не такие как на Земле?

Он согласно кивнул головой.

— Так и в жизни, иногда чтоб увидеть решение, нужно подняться над системой, стать вне ее, так четче виднее…

— Ты хочешь сказать…

— Ничего не хочу говорить сейчас и тебе здесь нечего делать.

Он сник еще больше, но когда она продолжила говорить, что-то новое стало зарождаться в его душе, он не понимал, что происходит с ним, а Наталья говорила:

— Не время и не место. Быть вне времени, внутренне свободным, от материальных вещей не каждый может. Это не значит отказаться от всего, это значит, в первую очередь увидеть человека, а не массу потребителей и роботов, это значит видеть красоту и благодарность, даже если вокруг предательство и обман, это умение созидать, — она повернулась и ушла вглубь квартиры, не пуская его за порог. Вернувшись, она вручила ему конверт.

— Опять? — горько улыбнулся он, при этом чувствуя какой-то интерес. Только теперь он не стал убирать его во внутренний карман, он распечатал его и прочитал:

Я простила — не жива

Я не холод — я зима…

Я не тайна — я не та,

Я обычна — как всегда.

Я летала — падал ты,

Я счастлива — мерзнешь ты,

Ты не знаешь — знаю я,

Ты не смотришь — вижу я!

Горько мне — кругом веселье,

Сладко — льют вокруг лишь желчь.

Я комок противоречий

Сотворение тебе.

Жизнь песок, и я песчинка,

Жизнь свет, и я фотон,

Жизнь тепло, и я частица,

Жизнь дождь, я Н2О.

Она смотрела пока он читал, и легкая улыбка блуждала на лице. Тоска и безысходность отступили в сторону.

— Почитай, это тебе, — Наталья сунула ему какой-то журнал со статьей, — до встречи, — сказала она и закрыла дверь. Её сердце бешено колотилось и стало успокаиваться только тогда, когда она услышала удаляющиеся шаги Виктора.

Глава 16

«До тебя, до тебя мне откуда было знать,

Что любить не перестать, а дышать — не устать,

До тебя, до тебя мне бы только дошагать,

Чтобы глядя в небеса, снова нам ночевать.

Ты узнай меня по заброшенными перегонами

Ты узнай меня веселого вдали

Полетят, когда над исколотыми огнями холодом

Обратно домой ранние журавли…»

Из песни «До тебя» группы Джанго (А. Поддубный)

— По первоначальным данным мы проигрываем, — доложил ему начальник штаба, на лице которого был написан неприкрытый ужас.

Виктор медленно развернулся к нему и спокойно ответил:

— Понятно.

Он смотрел на всех и мало кто знал, что поражение для него было победой, разрешением всего и освобождением. Он всех поблагодарил и, не дожидаясь окончательных результатов, вышел из штаба.

— Вы куда?

Он ничего не ответил, сел в машину и уехал.

Он плавал. Много плавал.

"Я так любила смеяться, а с тобой я разучилась это делать", — всплывали в памяти её слова.

Он вспоминал. И холодное море, обволакивало своей легкостью и холодными иголками одновременно. Он знал, что Наталья рано утром приходит сюда, в эти места. Это были их места, в которых они любили бывать раньше, когда были еще никому неизвестные. Он забрался на скалу по тропинке ведущей вверх, о которой знали немногие, одевшись, он сел на вершине и смотрел на рассвет, не решаясь идти за ней.

хххх