Никто, кроме Господа Бога

— Но как же Геб их прятал… — спросил он у Рукса тихо, почти не слыша себя. — Пять миллионов тел, подумать только…

— А ты уверен, что он их прятал? — Рукс рассмеялся, не отрывая восхищенного взора от дефилирующей Катрины Беты. — В Мироздании Корпорации квадрильон в миллионной степени вселенных-кластеров, и их число увеличивается в геометрической прогрессии каждую секунду нашего существования. Габриэлю с его деньгами нужно было только найти приличное и опытное агентство, чтобы разместить свой заказ. В каждом кластере — тысячи школ, которые с радостью вылижут тебе пятки, если платить им порядочный гонорар.

Этим, кстати, и объясняется, почему своего нового супертшеди Геб выращивал именно в школах наложниц, а не среди гладиаторов или мастеровых агнатов.

Известно, что наложницы содержатся в более жестком режиме, чем все иные категории рабов. От мастеровых ведь требуется только работа, а от «гладиев» — только зрелище и собственная живописная смерть с последующим возрождением. А вот рабыни… дело другое. Совсем другое! Многие покупают себе агнаток только для того, чтобы разрезать их дома по кусочкам тупой бензопилой или скормить любимой собаке под динамичную музыку. Профессия агнаток — это унижение и боль, а вовсе не секс. Ясно теперь? Да и все операции, связанные с сексуальными рабынями, проще засекретить, сославшись на специфику бизнеса и просьбу клиента о конфиденциальности.

Например, многие странности, вроде столь большого одномоментного заказа такого значительного количества совершенно одинаковых клонов или их досрочный выкуп до конца школьной подготовки, можно было бы объяснить индивидуальными пристрастиями заказчика в сексе и насилии. Вот нравится ему охотиться у себя в джунглях на рабынь с одинаковыми лицами, а спать нравится — с необученными. Ну вот нравятся ему такие — и все! Да и вариант, при котором агнатка сможет сбежать или оказать сопротивление значительно меньше, чем в ситуации с тем же мастеровым, а уж тем более, с гладиатором.

В этот момент Кэти-клон остановилась в центре подиума и скинула с себя вуаль. Прозрачный шелк пал к обнаженным ногам промышленной топ-модели.

Рукс крякнул.

— Короче, — произнес он, завершая рассказ, — система вполне логична. Геб просто тщательно все продумал, и только.

— Ага, — сказал Гор тихо и почему-то зло, — и теперь пять миллионов «я», с моей памятью и душой, будут смердеть наложницами в чужих постелях? Ты за этим меня позвал? Что б я узнал эту потрясающую новость?!

— Ну как бы да. Дело в том, что все пять миллионов копий Катрины Беты были синтезированы примерно в одно и то же время, в прошлом году зимой.

Я навел справки, сейчас как раз подходит осенний сезон. А это значит, что все пять миллионов, кроме тех, кто дисквалифицирован и казнен, на прошлой неделе поступили на VIP-аукционы.

— А что, были такие, кого дисквалифицировали и казнили?

— А ты думал, что из пяти миллионов копий самого себя только ты один способен сопротивляться на занятиях по пси-устойчивости при изнасиловании?

— Оф-ф-фигеть…

— Ты что, злишься, а?

— Нет, блин, я неописуемо рад. Вот же дерьмо!

— Странно, я подумал, тебе будет интересно знать о распродаже самого себя.

— Я же сказал тебе один раз: пошел ты! Пошел ты, слышишь?!

— А… — отмахнулся Саймон, — пошел так пошел. Но в любом случае ты должен был это знать.

Гор притих. Красивые волосы Катрины-Гора во время короткой сцены порастрепались, а ее крики и гнев, привлекли внимание собравшихся. Народ смотрел неободрительно. И хотя кричали они друг на друга шепотом, из-за дальней портьеры появился охранник и стал внимательно приглядываться к роскошнотелой длинноногой агнатке с объемным бюстом, что посмела повысить голос на своего господина. К тому же многие стали замечать, что немыслимым образом сидящая в первых рядах девица как две капли воды похожа на лидера распродажи. Разве что первая сидела в вечернем платье, в то время как вторая стояла посреди зала будучи почти совершенно обнажена — только в босоножках, длинных серьгах и цепочке, перекинутой через талию…

Гор прикрыл глаза, отгораживаясь от удивленных взглядов, и втянул в себя воздух. Успокоился.

Конечно же Саймон был прав. И он старался больше для Гора, а не из каких-то личных соображений.

ЗНАТЬ о распродаже самих себя на проститутском аукционе два бравых мужика — Бог Гор и легат Катилина, — конечно же, были должны.

— А сколько всего уцелело Катрин Бета? — спросил он грустно.

— Чего? — переспросил несколько надувшийся Саймон.

— Ты сказал, — терпеливо пояснил Гордиан, — что часть Катрин Бета 19–725 была казнена и дисквалифицирована. А сколько осталось для продажи через аукционы? Такая информация есть?

Рукс покрутил плечами.

— Ну у меня в компе были точные данные на вчерашнюю дату. Но они ведь могли измениться, мало ли когда очередной из твоих клонов съехал с катушек от секса и унижения? Так вот, примерно уцелело что-то около четырех миллионов твоих копий. С «лишком», этак в двести-триста тыщ штук.

— А места проведения аукционов известны?

— Обижаешь, список есть на всяком сайте.

— Тогда гони карту!

— Чего-о?