Никто, кроме Господа Бога

Некоторое время спустя Тутмос предложил выпить морсу. Кэти поставила кипяток, затем разлила по кружкам дымящуюся жидкость, настоянную прямо в чайнике на неизвестных ей травах. Кэти именовала их про себя наркотическими, но Тутмос, очевидно, полагал иначе. Морсы в Нуль-Корпорации пили все, даже дети, весьма редкие в искусственных кластерах. Морс, скорее всего, являлся общеупотребительным названием для целой массы самых разнообразных напитков. Часть таких напитков была совершенно безобидна и употреблялась со льдом в качестве вечерних и прохладительных, обладая максимум тонизирующим воздействием. Другая часть, содержащая алкоголь, канабис и некоторые более сильные ингредиенты, использовалась в качестве релаксантов и энергетиков. Более слабые из таких «активных» напитков заваривались на травах, более сильные имели сложный химический состав и производились фармацевтическими предприятиями. Сейчас Катрина заваривала обычный травяной настой — один из наиболее слабых и распространенных, предлагавшихся к продаже любым синтетическим аппаратом. Потрясающий, темно-бордовый напиток источал фантастические ароматы — насыщенный, чуть сладковатый запах незнакомых трав разносился по трем комнаткам номера дивным благоуханием, он щекотал Кэти ноздри и будоражил ей кровь.

После рассказа она и ее спутник долго молчали. Тутмос — осмысливая удивительную историю, а хрупкая с виду, но смертоносная девушка — время от времени поглядывая на пистолет.

— Невероятно, — возвестил наконец бывший журналист, — твой рассказ — либо вымысел, записанный в клонированный мозг взбесившимся программистом, либо… лучшая история для репортажа, которую я когда-либо слышал. Настоящий заговор демиургов, надо же! — Тутмос пораженно покачал головой. — Кстати, я слышал об обоих демиургах из твоего рассказа — и о Сэте-Эливинере, и о Гебе-Бруно. Именем господа Сэта названо несколько крупных кластеров в наиболее старой части Искусственного Мироздания, а именем ученого Эливинера — больше сотни университетов в различных частях Нуля. Про господа Геба известно меньше, но я читал про него тоже довольно много — после эпохи «охоты на богов» Геб фигурирует в летописях Сети в качестве примера нового божества-бизнесмена. Считается, что богов старого Пантеона, явившихся с Анубисом с Древней Земли, осталось немного, и Геб, соответственно, стал одним из наиболее известных демиургов-акционеров, не скатившихся в созерцательную меланхолию, но превратившихся в успешных дельцов. Я читал, что Геб несколько раз менял гражданские имена и фамилии, часто менял тела и даже выбирал суррогатных родителей, чтобы перезаписать матрицу в живорожденное тело и как бы появиться на свет заново, получив не только новое имя, но и новую регистрацию в Сети…

— А Гор? Что известно тебе о божестве Мести? — перебила Катрина.

Тутмос задумчиво поскреб подбородок.

— Странный вопрос. Демиург Гор — одна из самых героических фигур сетевого эпоса о технобогах. Мифология Сети посвящает богу Мщения едва ли не больше притч и историй, чем самому Анубису, богу Смерти и учредителю Нуль-Корпорации, однако… Все это довольно старые байки, о Горе давно уже ничего не слышно.

— Как раз со времени «охоты на богов»?

— Хм, вероятно, — Тутмос продолжал чесать подбородок. — Значит, ты полагаешь, что в твоей черепной коробке и правда скрывается божество?

— Не абсолютное божество, а один конкретный божок.

— Значит, божок, — Тутмос кивнул, соглашаясь. — И все же я не пойму одного. Допустим, демиург Геб выкрал матрицу демиурга Гора, воссоздал ее в теле клона-агнатки. Агнатка является генетической копией бога Мести с остатками его памяти, с его ДНК, но противоположного пола. Допустим, по желанию Геба Гор совершает убийство Сэта-Эливинера. После убийства Сэта, на след злоумышленников встает ССБ. Спецслужба ловит агнатку… а после этого ты сбегаешь. Зачем?!

Приподнявшись на локте, Катрина еще раз осмотрела своего спутника с головы до ног. Тот сидел привязанный к батарее, голый и совершенно беззащитный — но при этом задавал вопросы. Как сказал бы комиссар Йенг, то были правильные вопросы, иначе не назовешь.

— Знаешь, я начинаю осознавать, что журналистов надо убивать сразу, — заявила Кэти со странным выражением на лице.

— Чувство юмора у красивой девушки — это хорошо, — кивнул Тутмос. — Так ты мне ответишь?

— Ответ, вероятно, ты знаешь лучше, чем я сама, — Катрина снова откинулась на подушку. — На борту «Аякс-Демархии» я видела твой репортаж о необычном квитировании, перенесшем две взорвавшиеся звезды в систему Ольменат точно в момент взрыва. Вернее, о двух последовательных квитированиях. Мое будущее, скорее всего, напрямую зависит от того, что именно там случилось.

— Ты серьезно?

— А вот теперь ты мне расскажи об этом.

— О чем именно?! — Тутмос удивился. — Все, что я знаю, было в репортаже.

— Меня интересует, какие объекты перенес в Ольменат каждый из нулевых лифтов.