Никто кроме нас 2

- Поздравляю - улыбнулся старшина и обнялся уже с Карасевым - ну а ты погранычник, поди сержант или старшина?

- Бери выше - засмеялся Андрей, похлопывая по широкой, обтянутой камуфляжем спине.

- Ох, ты. Нешто, уже лейтенант! - снова охнул Кравчук, и с легкой завистью покачал головой - растут же люди!

- Что знакомцев встретил, старшина? - поинтересовался с интересом наблюдающий за встречей боевых товарищей Малышев.

- А як же-ж товарыщ, извиняйте звания вашего не бачу...

- Капитан.

- А як же-ж, товарыщ капитан, мы ж с товарыщами командирами еще до войны фрыцевских диверсантов ловили.

- Наслышан - улыбнулся смершевец - ну друзья - однополчане, юность боевую потом вспомните, время будет еще, а сейчас давайте на погрузку.

Контрразведчики подхватили тяжелые тюки и с помощью лейтенанта и старшины поволокли их к самолету. Наконец погрузка была закончена, и транспортник оторвался от земли, оставив под крылом взлетную полосу аэродрома, унося группу навстречу ее первому боевому заданию и полной неизвестности.

Поначалу полет проходил спокойно и размеренно, даже линию фронта пересекли без особых приключений. Неприятности "подкрались" внезапно. Ровный гул двигателей сменился надсадным воем, частым грохотом зашлась прикрывающая заднюю верхнюю полусферу спарка ДТ, на пол со звоном посыпались стреляные гильзы. Машину стало бросать из стороны в сторону. По обшивке крыла, словно кто-то рассыпал горсть сухого гороха, самолет основательно тряхнуло и в салоне ощутимо почувствовался запах авиационного топлива.

Ужас накатывал ледяной волной, давил, "хватал" за резко пересохшее горло болтающихся в дюралевой западне обстреливаемого из пушек и пулеметов транспортника, десантников. Давил даже не страх смерти, с мыслью о ней видавшие виды, бывалые вояки свыклись уже давно. Давило именно это чувство собственной беспомощности. Одно дело в бою, когда стреляют в тебя, и ты стреляешь в ответ, под бомбежкой и артобстрелом, когда можешь прижаться к такой спасительной и надежной земле, зарыться в нее, спрятаться, хоть немного увеличивая свои шансы на спасение. Совсем другое, когда становишься беззащитной, безответной мишенью с полным ощущением того, что вот - вот жизнь твоя оборвется, и ты не в силах хоть что-то изменить.

Нет, паники и метаний по салону с криками: "мы все умрем", естественно не было, но чувства обуревающие бойцов ясно читались на их бледных физиономиях.

Болтанка закончилась также внезапно, как и началась. Из кабины пилотов выглянул один из летчиков, поманил к себе Малышева начал что-то горячо объяснять. Капитан внимательно выслушал, понимающе кивнул, обернулся к своим подчиненным.

- Готовьте к сбросу груз. И сами готовьтесь. Прыгать будем. Кузьмин предупреди своих орлов. До цели еще километров тридцать-сорок. Летуны нас выбросят и будут пытаться дотянуть машину до своих. Так, что дальше нам придется ножками. Надо же было этому "мессеру" залетному за нами увязаться. Пока удалось от него оторваться, уйти в облака, но скоро другие нагрянут - Егор открыл клапан планшетки, показал карту - смотрите. Сбор группы вот здесь в лесочке западнее ... . Всем ясно?

- Ясно.

- Карасев, Вахрамеев идете первыми. Потом ты лейтенант со своими бойцами сбрасываете груз и прыгаете, я замыкающий. Вопросы есть? Вопросов нет. Ну, тогда вперед.

Самолет ощутимо накренился, закладывая круг, медлить было нельзя. Борттехник открыл дверь и шагнул в сторону, приглашающее махнув рукой. В затемнённое пространство салона ворвался плотный поток забортного воздуха и ранее приглушённый дюралевой обшивкой рёв моторов самолёта. Андрей потуже затянул под подбородком ремешок шлемофона, повернулся к зияющему чернотой проему и сделав шаг провалился в бездну ночного неба.

Прыгал он первым, а потому уже не мог видеть, как вытолкнув за "торпеды" грузовых мешков, остальные десантники с менее чем секундным интервалом стали покидать борт.

В лицо мощно ударил ледяной ветер, заставил захлебнуться, жадно хватать открытым ртом обжигающий воздух. Судорожно сжатая рука, кажется сама, непроизвольно рванула "кольцо". Над головой знакомо хлопнул раскрывающийся купол парашюта, рванув тело вверх. Черная тень земли медленно закачалась под ногами, а порыв ветра подхватил и потащил в сторону серой, щетинящейся голыми ветвями деревьев, стены леса.

Карасев судорожно задергался, пытаясь, управляя стропами, изменить направление полета, но получилось у него довольно слабо. Под ногами захрустело ломаемое дерево, затрещал, уцепившись за острый сук, шелк купола и он, беспомощно раскачиваясь, повис межу небом и землей.

Расстегнул клапана шлемофона, внимательно прислушался. Тишина. Только ветер шумит в ветвях, скрипят натянутые стропы и где-то вверху гудят моторы самолета, очевидно заходящего на новый круг над местом высадки. Расстояние до земли, насколько можно определить в почти кромешной темноте, метра два с половиной - три. В принципе вполне приемлемо. Можно конечно просто обрезать стропы. Но потом все равно придется лезть обратно, снимать парашют.