Никто кроме Путина. Почему его признает российская «система»

Справедливости ради, американские дипломаты всегда признавали, что Путин был у власти. И его заслугой являются скромные улучшения в отношениях после периода взаимной раздражительности в течение последних лет Буша в Белом доме. В одном из сообщений 2009 года посол США Джон Байерли выразился так: «Мы не выступаем в обход Путина, наоборот, мы не можем себе представить улучшение американо-русских отношений без его согласия». Байерли также говорит о «правящем Путине и его эго».

Отношения с Британией тоже вряд ли наладятся. Андрей Луговой, человек, который якобы подсыпал радиоактивный полоний в чай бывшего агента КГБ Александра Литвиненко, пользуется личной защитой Путина. Когда Королевская прокурорская служба обратилась с просьбой о его экстрадиции в 2007 году, Путин ответил, жесткой критикой колониального британского «безмозглого» менталитета. Дэвиду Кэмерону в этом месяце все же удалось встретиться Путиным в Москве; это был первый контакт за четыре года. Но можно с уверенностью предположить, что президент Путин не будет посещать Лондон в ближайшее время.

* * *

Некоторые эксперты обоснованно предположили, что Путин устал быть лидером России. По их мнению, больше всего он хотел бы отдохнуть в своем новом дворце в Сочи на курортном Черноморском побережье России. Однако логика коррумпированной вертикали власти Путина вынуждает его продолжать работу. Путин является единственным человеком, способным решать споры между соперничающими группировками Кремля, которые завязли в постоянной и изнурительной борьбе за деньги и влияние. Без него система развалится.

Самое главное, что если Путин когда-нибудь решит сойти с трона, он столкнется с перспективой расследований правоохранительными органами по факту предполагаемых тайных активов. По словам американских дипломатов, его основной мотивацией для продолжения работы является гарантия безопасности своих собственных активов и активов людей из его ближайшего окружения. Никто точно не знает, сколько денег у Путина и его друзей. Некоторые из них занимали заметные места в ежегодном списке журнала Форбс. Речь идет якобы о многих миллиардах долларов.

Все это, конечно, не предполагает никакой революции. При отсутствии перспективы устранения Путина от власти мирным путем и учитывая прежнюю византийскую преемственность Кремлевских политиков, может ли быть вопросом времени момент, когда русские возьмут все в свои руки? Действительно, Путин по-прежнему самый популярный политик в России. Но он менее популярен, чем был когда-то. И при том, что его возвращение в Кремль гарантируется, его нервозность, что в один прекрасный день его свергнут, будет только расти.

The Guardian, 14 октября 2011 г.

Блестящий ход Путина накануне Олимпиады

«Амнистия» для участниц Pussy Riot и «арктической тридцатки» из Greenpeace — это классический блестящий пиар-ход. О ней распорядился Владимир Путин — без него ничего подобного не происходит. Она успокаивает международное общественное мнение, но гарантированно удерживает за решеткой тех, кто несет реальную угрозу режиму.

В последние месяцы несколько проблем создали риск, что с Олимпиады в Сочи — мероприятия, призванного улучшить имидж Путина, — облезет глянец. На Западе осуждают худшие с советских времен гонения на права человека и арест активистов Greenpeace.

Постановление об амнистии, принятое Госдумой, отчасти снимет напряженность. Активистам Greenpeace, вероятно, разрешат выехать в их родные страны, а участниц Pussy Riot освободят.

Но к «27 с Болотной» нет милосердия. Это недвусмысленный знак тем, кто надеется на возможность смещения Путина. Он гласит: за протесты против Кремля придется платить высокую цену.

The Guardian, 19 декабря 2013 г.

В соавторстве с Франческой Эбел

России предстоит длинный период застоя и политического давления

(Из интервью газете Postimees (Эстония), 22 Ноября 2012 г.)

— Когда у вас проснулся интерес к России?

— Это случайность. Некоторые отправляются в Россию и влюбляются в нее, у них появляется там любимый человек и т. д. Мой случай иной. Я был иностранным корреспондентом The Guardian с 2000 года. Работал в Дели и Берлине.

В Берлине мой начальник сказал мне, что, по его мнению, мне нужен больший вызов. Я спросил, что он имеет в виду. Он ответил, что газета хотела бы направить меня в Москву. Я сказал, что я не владею русским. На это он ответил, что русский и немецкий в принципе одно и тоже.

Я начал учить русский язык, что продолжалось четыре года. Когда в 2007 году я с семьей прибыл в Москву, то был, наверное, весьма наивен. Да, я слышал, например, о перестройке, Ельцине, разумеется, знал, что Россия не является страной типа Финляндии или Германии. Я думал, Россия — страна некоей половинчатой демократии. Но попав в Россию, я понял, что ошибался.