Никто, кроме тебя

Наконец Чучо появился и тут же уселся за стол. Здорово же он проголодался. Разрывая руками сочное мясо, Чучо с удовольствием ел, слушая возмущенную Мерседес.

– Но почему дон Антонио говорит, что я врала ему?

– Ему так кажется, и не зря, – рассудительно ответил он. – Почему вы не сказали, что вас втянула во все это Хулиа? Она же во всем виновата. И если вы опять не скажете правды, сеньор Антонио отправит в тюрьму и вас, и Габриэля.

Мерседес упрямилась: как можно предавать человека, который сделал ей столько добра.

– Добра?! – выпучил глаза Чучо и стал перечислять все то «доброе», что сделала подруге Хулиа: устроила в притон, втянула в темное дело, а теперь хочет остаться в стороне.

– Я думаю, она знает, где живет этот подонок Роберто Агирре, но только дон Антонио способен выколотить из нее правду, – закончил свою речь Чучо.

– Чучо, дело в том, что этот дон Роберто Агирре опять угрожал мне, – у Мерседес на глазах заблестели слезы. – Он предупредил меня, что, если я хоть слово о нем кому-нибудь скажу, он переломает ноги моему брату.

– А когда вы его видели? – изумился Чучо.

– Сегодня.

– Он, что, приходил к вам? – Чучо перестал есть и отодвинул тарелку.

– Нет, я встретила его в саду… у дона Антонио. Поэтому я ничего не сказала и сеньоре Ракель. Вы не представляете, как я испугалась, когда увидела его в ее комнате.

– Этот человек был в комнате сеньоры? – еще больше удивился Чучо. – Они были одни?

– Нет, там еще был дон Даниэль. Но он и сеньора Ракель знают того человека под другим именем. Мне его представили как сеньора Альбениса.

Чучо не поверил своим ушам.

– Альбениса?

– Да, а потом она назвала его Максом.

– Максом? – переспросил он.

– Да.

Чучо был потрясен. Он не знал, что и думать.

– Значит, сеньор Максимилиано и Роберто Агирре – это один и тот же человек? Ну и дела, Мерседес!

– А кто такой сеньор Максимилиано? – спросила Мерседес.

– Это брат хозяина.

– Брат хозяина? Но ведь фамилия дона Антонио – Ломбардо. А у этого… Ну, у него другая фамилия.

– Мне кажется, у них разные отцы… – сказал Чучо и тут же добавил. – Мерседес, вы не можете об этом молчать!

– Чучо, послушайте, я боюсь, – Мерседес стиснула руки. – Этот человек сказал, что изувечит моего брата, переломает ему ноги… Это такая горилла…

– Конечно, Мерседес… Я понимаю, вы боитесь… Но нужно засветить его так, чтобы он не подумал на вас, а? Расспросите о нем поподробнее у вашей Хулии.

Мерседес задумалась, машинально прихлебывая кофе.

– У него тоже много денег? – спросила она наконец. И получив утвердительный ответ, совсем расстроилась. – Чучо, представьте себе, злодей, да еще с деньгами! Он нас в порошок сотрет! Чучо, ведь вы никому не скажете? Даже дону Даниэлю? Даже моему брату? Прошу вас, Чучо!

Чучо грустно покачал головой. Мерседес положила свою руку на его. Чучо вздохнул и сдался.

Но все-таки она решила последовать совету Чучо и выведать у своей подруги, где она познакомилась с Роберто Агирре.

Хулиа встретила ее приветливо, предложила вина, заботливо расспросила о здоровье Габриэля, но в конце концов сама завела разговор на интересующую Мерседес тему – Роберто Агирре.

Мерседес многое почерпнула из недолгого разговора, умело ею направляемого бесхитростными вопросами. Теперь она знала, что муж Хулии выполнял какое-то поручение Агирре; он, оказывается, обещал заплатить Хулии и не сделал этого; в довершение всего, Роберто Агирре и вовсе исчез из Акапулько, так сказал Хулии один их общий знакомый – Луис…

Они еще немного поболтали и дружески распрощались. Хулиа убирала чашки, когда на пороге бесшумно появился Роберто Агирре и встал перед нею, уперев в бока руки.

– Я видел, как отсюда вышла эта женщина – Мерседес. Зачем она приходила? – подозрительно спросил он.

– Поговорить со мной, – ответила Хулиа и, видя, что он недоверчиво смотрит на нее, добавила. – О своем брате – ему уже лучше. И еще жаловалась на вас, потому что вы ей должны.

– А обо мне она что говорила? – Он смотрел на нее в упор темными злыми глазами. Но Хулию не так-то легко было смутить.

– Ничего. Что вы остались ей должны. – У меня к вам одна просьба.

– Хорошо, – согласилась Хулиа. – Но плата вперед.

– Да, да я заплачу вперед, – нетерпеливо сказал Максимилиано.

Он отсчитал ей пятьдесят тысяч песо, потом протянул чек, подписанный Антонио Ломбарде.

– А теперь…

Максимилиано усадил Хулию в машину, и вскоре они уже были в гостинице, где остановился дон Даниэль с дочерьми.

Он поднялся в номер Ракель, поздоровался и спросил:

– Ты не хочешь встретиться с той женщиной, о которой я тебе говорил? Я привел ее сюда.

– Хорошо, – согласилась Ракель.

Он позвал Хулию. Та поздоровалась, протянула Ракель чек и скромно встала у двери.

– Это вам дал Антонио? – спросила Ракель.

– Нет, сеньора. Это принес сеньор Агирре, от сеньора Ломбардо.