Никто, кроме тебя

– Если она не изменит своего поведения, я вынужден буду защищаться, – сказал Максимилиано. – У меня просто не останется другого выхода. Оскар не только врач, но и большой друг моей матери, и мой тоже. Он может легко найти специалистов, которые признают Ракель невменяемой и предпишут ей соответствующее лечение. Если будет нужно поместить ее в психиатрическую лечебницу, скажем, в США или в Швейцарии, за деньгами мы не постоим, тем более, что речь идет о вдове Антонио Ломбардо.

– Ну уж этого я не допущу! – вскипел дон Даниэль. – Да, я трус! Я был трусом всю свою жизнь, но всему есть границы! И вы не посадите мою дочь в психушку!

– Я и не хочу этого, дон Даниэль, но Ракель сама не оставляет мне другого выхода. Но вы можете ее убедить, я уверен в этом… Разве вам не нравится здесь жить?

– Что вы сделали с Габриэлем? Максимилиано заверил дона Даниэля, что с ним все в порядке и завтра или послезавтра он позвонит своей сестре, чтобы успокоить ее.

– А вы тем временем поговорите с Ракель, чтобы все мы опять жили хорошо и спокойно, как раньше, – сказал он.

– Вы не представляете, как мне жаль, что у меня не хватает ни сил, ни смелости воздать вам по заслугам. Но рано или поздно кто-нибудь заставит вас заплатить за все, что вы совершили. И когда это случится, я на коленях буду благодарить святую деву Марию.

– Благодарить? – злобно сказал Максимилиано. – Это меня вы должны благодарить за то, что живете жизнью, о которой, только мечтать могли в пьяном бреду!

Разговор кончился ничем. Расстроенный дон Даниэль ушел к себе, а Максимилиано, вернувшись в гостиную, махнул рукой:

– Ах, мама, я устал от всех этих проблем…

А дон Даниэль, поразмыслив над услышанным, решил, что непременно должен предупредить Ракель. На следующий день он подробно рассказал дочери и о разговоре Виктории с доктором Пласенсиа, и о своем разговоре с Максом.

– О, Господи, – всполошилась Ракель. – Папа, найти Андреса, скажи ему, пусть придет ко мне. Я отсюда ничего не могу сделать.

Однако дон Даниэль не успел выйти из палаты, как пришел Умберто – сын доктора Пласенсиа. Он только что разговаривал со своим отцом, который, не желая слушать никаких доводов, утверждал, что Ракель нуждается в специальном лечении. И Умберто тоже поспешил к Ракель, чтобы предупредить ее и предложить свой план. Не надо настаивать на своих обвинениях, пусть соглашается на все, но когда она поправится, он сам пойдет с ней в полицию.

Дон Даниэль с облегчением вздохнул.

Глава 57

Андрее понимал: он взялся за нелегкое дело – узнать правду об исчезновении Антонио. Но чем больше людей будут ему помогать, тем лучше. Он решил поговорить с Клаудио. Тот удивился: разве со всеми этими проблемами не покончено?

– Как видишь – нет, – ответил Андрее. – Особенно теперь, когда позвонил этот Роберто Агирре. Клаудио, выйди на секунду из этой твоей апатии, не будь конформистом.

Клаудио было неприятно вспоминать о прошлом – о тягостных разговорах с Родриго, его темных намеках и откровенных угрозах. Тем более, что теперь он стал совсем другим. Адрес может этого и не видеть, но он-то себя знает: он поборол в себе того маленького трусливого человечка, которого разглядел в нем тогда Родриго, разглядел и предложил этот гнусный план – убить Антонио. Родриго, с его мягкими вкрадчивыми жестами, неизменно спокойный, показался ему просто больным человеком с какой-то страшной патологией чувств. И он, Клаудио, подыгрывал ему тогда только потому, что боялся его. И еще – он никогда не думал, что дело зайдет так далеко. Он хотел накопить побольше информации, узнать все детали плана и сообщить их Антонио, и вот – на тебе, Антонио неожиданно исчез. А что он мог сказать Андресу или кому-то еще? Ведь у него не было никаких доказательств – только его слово против слова Родриго. Ну, и если уж быть совсем честным, в то время он не хотел создавать себе лишних проблем. Да, он поступил плохо, но всяк человек таков, каков он есть. Но теперь, если нужно бороться и нет другого выхода, он готов воевать. Это, или примерно это, он и изложил Андресу, когда тот упрекнул его в бездеятельности.

Но не время было рассуждать, а время, объединившись, действовать. И Андрее коротко изложил Клаудио их с Пабло план: Пабло отправится в Гвадалахару, разыщет того судью, который расписал Ракель и Макса, и попытается заставить его признаться во всем. Как – они еще не решили, Пабло посмотрит на месте, что можно сделать. Клаудио, к удивлению Андреса, тут же вызвался помочь – он чувствовал: именно на этом деле он сможет лучше всего себя показать.

Неожиданно за дверью послышался шум. В комнату ворвался Пабло, следом за ним – негодующий Рамон.

– Сеньор Пабло, прошу вас! Так нельзя! – повторял он. Но Пабло его не слышал.

– Дон Антонио говорил с моей сестрой! – закричал он.

– Что?

– Дон Антонио час назад разговаривал по телефону с моей сестрой!

– Что ты говоришь?!