Никто, кроме тебя (Воронин+Гарин)

Обнаружить его теперь можно единственным способом: вызвать огонь на себя. Дело, конечно, рискованное, но в данном конкретном случае игра стоит свеч. Перед уходом Комбат попросил одолжить на время бронежилет и теперь импортный легонький предмет защиты сидел как влитый, не отягощая, как аналогичные изделия более грубых фасонов.

Темная улица почти опустела. Комбат сделал шаг – по его собственным расчетам он теперь в пределах простреливаемого сектора. Еще шаг. Никакого эффекта. Убрался снайпер или сменил позицию? Или пользуется обычной оптикой и рассчитывает на удачу – вдруг противник попадет в освещенную зону?

Комбат выбрал траекторию перемещения так, чтобы его фигура всего на мгновение оказалась различимой, а потом ушла в тень. Тогда больше вероятности, что снайпер будет целить в корпус – в условиях плохой видимости даже профессионалы частенько делают такой выбор.

"Может, не стоит подставляться?”.

Широким шагом Комбат прошел по касательной к освещенному кругу. И тут же пониже левой ключицы ударило будто тяжелым, запущенным с огромной скоростью молотом. Он отлетел в сторону, докувыркался до самых кустов. Успел заметить микроскопическую вспышку в темноте. Надо превозмочь боль и подниматься побыстрей. Пока враг не ушел.

Отсюда, из кустов, можно выбраться незамеченным. Здесь самое темное место и даже общие очертания лежащего тела вряд ли заметны сверху. Хотя вглядываться стрелок обязательно будет – на этом можно выиграть полминуты.

Комбат отполз в сторону, переводя дыхание, сбитое попаданием пули. Синячище, конечно, вылезет громадный. Ничего, участвовать в конкурсе по бодибилдингу он не собирается, загорать на пляже тоже.

Вон откуда стреляли, с чердака. Жалко терять время, но придется в обход подбираться к дому.

Бежать было трудно, каждое соприкосновение с асфальтом отзывалось болью в грудной клетке, как будто пуля пробила жилет и засела между ребрами. Заскочив в подъезд, Комбат прислушался. Шагов по лестнице не слышно. Неужели успел свалить? Девичьи, легкие шаги затихли почти сразу.

Лифт здесь старой конструкции, с ограждением из металлической сетки. Но вернее пешком подняться – в кабине ты как в клетке.

Снайпера Рублев заметил с площадки предпоследнего, шестого этажа. Кожаная безрукавка на голом загорелом торсе, кожаные перчатки с обрезанными пальцами, капля серьги на мочке уха. Футляр для гитары – там, конечно же, уместилась винтовка с отделенным прикладом. Но самое интересное, что внешность типично славянская: голубые глаза, пшеничный чуб.

Все это Комбат разглядел в один момент, даже при неудобном ракурсе. Рванул вверх, позабыв о боли, и только на расстоянии нескольких шагов разглядел голубой трезубец, вытатуированный над левым соском. Теперь ясно, что за кадр – боец из “УНА-УНСО”.

Стрелок остановился от неожиданности. Ни намека на страх не появилось у него на лице – скорее радость. С такими кулаками редко идут в снайперы, подобная профессия больше подходит людям, по жизни незаметным. Этому скорее пристало бы появляться на ринге, в боях без правил.

Он спокойно поставил футляр на пол и сделал шаг вниз – навстречу. Если б Комбат выхватил “ТТ”, наверняка успел бы произвести по крайней мере один выстрел. Вместо этого Рублев расстегнул и сбросил рубашку, вытащил из пистолета обойму. Даже снял бронежилет, чтобы не иметь ни в чем преимущества.

Украинец ждал – он умел владеть собой. Судя по всему, исход сегодняшнего дня он предпочитал всякому другому. Его обязали сидеть на крыше и не высовываться, но теперь ведь не он проявил инициативу. Значит, у начальства претензий не будет, если он вышибет москалю мозги, вместо того чтобы щелкнуть его с безопасного расстояния.

"Наверняка ведь попробовал пороху в Чечне, – решил Комбат, делая шаг наверх. – Не одного солдата уложил, гадюка”.

Противник начал без замаха. Рублев успел увернуться. Нанес два удара по корпусу – словно в кирпичную стену, разве только костяшки пальцев не ободрал. Хохол был выше на полголовы, шире в плечах, и его обнаженный мощный торс, полуприкрытый кожаной безрукавкой, весь состоял из выпуклостей разной величины. Ни один посторонний наблюдатель не поставил бы на Рублева, сам возраст которого не позволял надеяться на успех в схватке с этим здоровенным амбалом.

"Западенец” усмехнулся попытке атаковать и нанес в ответ два точных удара по корпусу. Рублев отлетел назад, стукнувшись спиной об ограждение шахты лифта. Хохол спустился еще на две ступеньки. Он намеревался и дальше бить, как отбойный молоток, вышибая из Комбата дух.

Теперь противники оказались на площадке между этажами. Здесь было больше места, чтобы развернуться, и каждый рассчитывал извлечь из этого пользу.

Комбат чуть пригнулся, закрываясь от коротких мощных ударов. У этого хватит сил хоть на час, хоть на два. Надо использовать его малейшую неосторожность.