Никто не хотел убивать

Петр Васильевич Северцев вот уже как пять лет являлся начальником 47-го отдела НИИ «Гранд». Его возраст медленно, но верно приближался к пенсионному. Своей жизнью в целом Петр Васильевич был весьма доволен. Отдел был рентабелен и приносил ежемесячный доход государству. Сотрудники соответственно получали пусть не очень большую, но стабильную зарплату. Словом, они жили гораздо лучше, чем их коллеги в других отделах, которые были на грани банкротства.

Такое положение объяснялось тем, что Северцев не пренебрегал и всевозможными левыми заказами. Вышестоящее начальство об этом не знало, а сотрудники имели хорошую прибавку к жалованью, приписывая все блага исключительно деловым качествам своего шефа, но не догадываясь особо об источниках этих доходов.

С недавних пор, правда, Петр Васильевич испытывал некоторый дискомфорт и даже тревогу. Прошло уже две недели с последнего заказа «товара». Как всегда, заказчик оплатил аванс, и деньги уже были розданы сотрудникам. Сам заказ давно был готов и лежал в лаборатории, но никто за ним так и не явился.

Случай сам по себе небывалый… Чаще всего клиент звонил чуть ли не каждый день, узнавая, когда можно будет забрать готовый продукт. А сейчас что-то происходило не так. Это очень беспокоило Северцева. По своему характеру он был человеком очень аккуратным и исполнительным и не любил даже малейших сбоев в работе.

Он посмотрел на часы — время было уже обеденное. Северцев предпочитал обедать дома и, как любой педант, следовал этому правилу неукоснительно. Вот и сегодня он ровно в час дня вышел из проходной института и неспешно направился в сторону Волги.

Идя по улице, Петр Васильевич не переставал размышлять о непонятном поведении заказчиков. Это были так называемые левые люди, и условия сотрудничества определяли они сами. В частности, звонили ему только они, сам же Петр Васильевич не знал их координат. Это раздражало Северцева, он любил в делах определенность и предсказуемость. А тут все складывалось с точностью до наоборот.

Был знойный летний полдень. Прохожих по причине ужасающей жары было мало, а те, кто все же по тем или иным причинам вышел на улицу, передвигались как сонные мухи.

Дойдя до очередного перекрестка, Петр Васильевич огляделся по сторонам и, убедившись в том, что путь через дорогу свободен, начал переходить улицу. То, что произошло в следующую минуту, не мог толком описать никто из тех, кто находился тогда поблизости.

Последнее, что видел в своей жизни Петр Васильевич, была ослепительно белая от палящего солнца машина, которая вдруг материализовалась прямо посреди дороги и с огромной скоростью врезалась в Северцева.

«Этого просто не может быть», — с удивлением успел подумать он, прежде чем его душа рассталась с телом и улетела в иной, свободный и счастливый мир.

Как констатировал врач, прибывший на место происшествия некоторое время спустя, причиной смерти послужила черепно-мозговая травма. Машина-призрак с места происшествия исчезла. Немногочисленные свидетели весьма путанно говорили о марке и цвете машины. В их показаниях присутствовал и зеленый «Запорожец», и черный «Мерседес». Погибшего отправили в городской морг. Никаких документов при нем обнаружено не было.

* * *

Несмотря на комфортабельность турбазы «Салют», Лариса рада была вновь очутиться дома. Даже невзирая на то, что там ее встретил Котов. А надоевший муж всегда тяжело воспринимается после любовника.

— Ларочка, у меня для тебя кое-что есть, — сказал Евгений, как только Лариса переступила порог дома.

— В каком смысле?

— Ты, кажется, спрашивала про сорок седьмой завод?

— Да, и что? — насторожилась Лариса.

— Такого завода в городе нет, — отрезал Котов.

— Я это и без тебя знаю, — разочарованно вздохнула она.

— Есть, однако, другая интересная информация, — загадочно улыбнулся Евгений. — Завода такого нет, зато есть отдел в одном из НИИ. Он так и называется — сорок седьмой отдел. Почему уж его так назвали — я не знаю…

— Да? И чем занимаются его сотрудники?

— Они делают в основном печатные платы, ну и еще там всякую хрень помаленьку…

— Что? — Ларисину усталость как рукой сняло. — Откуда ты об этом узнал?

— Одноклассник сказал. Я совершенно случайно у него спросил — а он, оказывается, в курсе…

— Хорошо. А какое НИИ?

— «Гранд». Это на Радищева, угол Московской — два квартала от нашего дома.

— Отлично, тогда я сейчас туда и поеду.

— Как, прямо сейчас? — удивился Котов. — А может, ты задержишься? Я, между прочим, приготовил по твоему рецепту биточки по-пражски.

Лариса с удивлением посмотрела на мужа. Если он занялся кулинарией, то это явно свидетельствует о переоценке им системы ценностей. Да и спиртным, как ни странно, от Евгения сегодня не пахло. Однако задумываться всерьез над метаморфозами, происходившими с супругом, Лариса не стала. Она наконец-то вышла на след загадочных печатных плат, про которые ей говорил Костик. И еще — она вспомнила, что пьяный Константин тогда сказал не «на сорок седьмом» а «в сорок седьмом». Значит, действительно, он имел в виду отдел, а не завод… Она тогда не придала значения этому нюансу.