Никто не хотел убивать

Семь. Восемь. Нет, на девятый раз Стаса не хватило. В принципе, можно было бы поднапрячься и подтянуться на перекладине еще раз, но зачем ему это нужно? Раньше он мог преодолевать себя, а теперь просто незачем выбиваться из сил, что-то кому-то доказывать. Какой в этом толк?

Стас мог спрыгнуть на землю, но был еще слабоват и боялся упасть. Поэтому сейчас он зацепится ногами за опорный столб, затем перенесет на него руки и аккуратно спустится вниз.

– В здоровом теле здоровый дух! – услышал он вдруг за спиной знакомый голос.

Руки разжались, и он спрыгнул на землю. Стас не хотел ударить перед Женей в грязь лицом, поэтому приземлился красиво. Его даже в сторону не повело, и ноги не отказали.

Он повернулся к Жене и сощурился от яркого света. Она сама по себе ослепительно красива, и солнце за ее спиной светило от всей души.

– Тренируешься? – спросила Женя, глядя на него.

Улыбка застыла на ее лице. Ну да, его полуголое тело не впечатлило ее. Руки слабые, худой до жути, от мускулатуры осталось одно воспоминание.

– Бедный! – Она провела рукой по шраму над селезенкой Стаса, затем коснулась рубца над пупком.

Оказывается, дело не в мускулатуре. Ее расстроили его шрамы, следы от воровских ножей и скальпелей хирурга.

Он потянулся к футболке, надел ее, но Женя все-таки успела коснуться шрама на левой руке. Это был след от пули Басмача.

– До свадьбы зажило. – Она вздохнула. – Только ее не было.

Они действительно собирались пожениться после того, как эта рана заживет. Как давно все это было! С ней, но не с ним.

– Мы предполагаем, а судьба располагает, – невесело сказал он.

– Да, располагает. Работаешь?

– Работаю.

Вчера он сменился, сегодня снова заступил на дежурство. Не самая престижная у него работа, но Стаса она и в самом деле устраивала.

– А камуфляж где? – спросила она, оценивающим взглядом рассматривая его.

– Да это необязательно.

– Ты изменился, – сказала Женя так, будто обращалась к самой себе. – Это хорошо. Нужно возвращаться к жизни.

– Я живу. – Он покачал головой. – У меня все нормально.

– Пошли, разговор есть.

Она увлекла его к машине, которая стояла за воротами. Сегодня утром, прежде чем идти на работу, Стас принял душ. На турнике он занимался не очень усердно, но все-таки немного взмок. Женя когда-то любила запах свежего пота.

Они сели в машину. Женя заблокировала дверцы, сунула руку под свое кресло, достала оттуда увесистый пакет и положила его ему на колени.

– Держи, здесь двести пятьдесят тысяч, – сказала она. – Это твое!

– Почему так много? – разволновался он.

– Пятьдесят – это проценты. На самом деле Беляхов заработал на этих деньгах гораздо больше, но спасибо ему хотя бы за это. К тебе приезжал Губков?

– Да. И еще подъедет.

– Нет. Я устроила Беляхову настоящую баню! – с гордостью сказала она. – Не думала я, что он такая сволочь!.. Губков его крыша, ты это понял?

– Понял.

– Я когда узнала, устроила настоящий скандал. Я ему все сказала. Не знаю, может, Беляхов меня и не простит.

– И что тогда?

– Развод и девичья фамилия!.. Ты возьмешь меня замуж? – дрожащим от волнения голосом, но все-таки весело спросила Женя.

– С такими вещами не шутят. – Стас строго посмотрел на нее.

– Так я серьезно.

– Мне только ты и нужна. Или ты, или ничего. Но я согласен и на ничего, если ты не хочешь со мной…

– Кто тебе сказал, что не хочу? – Женя смотрела на него как неопытный ныряльщик на воду, в которую он должен прыгнуть с большой высоты.

– Ты хочешь? – спросил он, пристально глянув на нее.

Этот взгляд смутил ее.

– Честно, хочу. Я к этому не готова, – с чувством вины сказала она. – Но никому не дам тебя в обиду! Даже Губкову от меня досталось!

– Ты его знаешь?

– Губкова?.. Ну, если Саша его знает, то и я тоже. – В ее словах вроде бы и звучала логика, но взгляд в сторону она отвела.

– Понятно.

– Губков тебя не тронет. Во всяком случае, сейчас, – сказала Женя. – Но тебе лучше уехать!

– Куда?

– Не знаю. Ты где-нибудь устроишься, потом приедешь за мной, если, конечно, захочешь меня забрать.

– И заберу? – с надеждой спросил он.

– Возможно, я буду к этому готова. Понимаешь, жизнь очень сложная штука. В ней так все сплетено, что сразу не развяжешь. Но я постараюсь. Может, мы еще будем вместе? – Женя обращалась не столько к Стасу, сколько к самой себе.

Она вроде бы и хотела быть с ним, но не осмеливалась сделать последний решительный шаг.

– Я обязательно дам о себе знать.

Стас решительно открыл дверь и вышел из машины. От волнения у него заслезились глаза. Вдруг он расплачется, и Женя это увидит?.. Не о чем больше с ней говорить, ни к чему терзать ее и себя. Не будет его, она успокоится, придет в себя и вернется к прежней своей жизни, если ей это нужно. В противном случае он скоро даст ей знать о себе. Вдруг Женя все-таки вернется к нему?

Двести пятьдесят тысяч – реальные деньги, отличный стартовый капитал для серьезного дела. Чем больше Стас думал, сколько возможностей открывает для него эта сумма, тем крепче становилась его уверенность в себе. В конце концов, он еще молод, и ему вовсе не обязательно хоронить себя заживо.