Никто не хотел убивать

– Конечно. – Стас кивнул и продолжал рассматривать бутылку. – Ты заплатишь мне за все, что я для тебя сделал, и мы разойдемся.

– А если нет?

– Думаешь, я боюсь умереть? Нет. Можешь меня убить. Я это заслужил. На мне столько крови, что я не знаю, как быть дальше. Но в то же время я хочу жить, причем хорошо. Поэтому ты мне заплатишь. А если нет, то через месяц менты получат письмо, в котором во всех подробностях будет расписано, как, зачем и для кого были убиты Таммуз и Кастет.

– Письмо?! – Басмач озадаченно нахмурился.

– Заказное. От кого и кому конкретно, не скажу. Да ты все равно ничего не изменишь. Если со мной что-то случится, то менты обязательно узнают, кто заказал Таммуза и Кастета. Может, тебя и не посадят, но братва тебе предъявит.

Басмач рассеянно смотрел на Стаса. Будь этот парень тупоголовым бакланом, он ни в жизнь не поверил бы ему. Но голова, увы, у него варит чересчур хорошо. Это не баклан, а серьезный профи, которому по силам практически любая задача. Нет, Стас не блефовал.

– И сколько ты хочешь?

– Пятьсот тысяч долларов.

– Ты с ума сошел! – вскинулся Басмач.

– Нет. С ума ты меня свел. – Подъярок холодно посмотрел на него. – Но я тебя не виню, за Женю не предъявляю, но деньги на бочку!

– Нет у меня столько.

– Ясень пусть в долю войдет. Ты же вместе с ним Таммуза и Кастета заказывал.

– Ты вообще соображаешь, во что ввязываешься? – Басмач красноречиво постукал себя кулаком по голове.

– Я уже ввязался и ничего не боюсь. – Подъярок смотрел на бригадира невозмутимо, но в его голосе сквозило отчаяние солдата, падающего на пулемет, торчащий из амбразуры дзота.

– Пятьсот тысяч – это слишком много.

– За все надо платить.

– Ты псих!

– Тем я и опасен.

– Хорошо, я поговорю с Ясенем.

– Поговори. Это в твоих интересах. Пока я жив, Ясень тебя не тронет.

Басмач осененно посмотрел на Стаса. У этого парня не голова, а дом советов. Действительно, пока жив главный исполнитель, Ясеню нет смысла устранять посредника. К тому же он и сам может организовать посмертное письмо.

– Я сейчас, – поднимаясь со своего места, Стас коснулся пряжки ремня.

Похоже, отлить собрался. Пусть идет.

Басмач проводил его задумчивым взглядом. Действительно, почему бы не подстраховаться на случай насильственной смерти? Только деньги он с Ясеня требовать не будет.

А Подъярку надо бы заплатить. Пятьсот тысяч долларов – это, конечно же, чересчур, но сто или даже двести Ясень сможет потянуть. В конце концов, смерть Таммуза и Кастета принесла ему огромную выгоду.

А может, и нет никакого страховочного письма? Вдруг Стас все-таки блефует?..

Если письмо есть, то его можно будет перехватить и без Стаса. Подвесить Подъярка ребром за острый крюк, спустить с него шкуру и полить живое мясо рассолом. Еще пятки можно подпалить. Под пытками он расскажет все.

Басмач вдруг понял, что вместе со Стасом ушел в тот мистический туман, который смог напустить этот парень. Если так, то этого авантюриста надо брать за жабры.

Он рванул к туалету, закрыл дверь сначала на защелку, затем на швабру, вызвал охрану. Но Стаса в сортире не оказалось. В доме его тоже не было. Никто не видел, как он уходил. Тогда куда делся этот фрукт?

Басмач сжал пальцами болезненно пульсирующие виски. Стас был у бригадира в гостях и при этом умудрился обвести его вокруг пальца. Если он захочет убить Басмача, то сможет это сделать.

Этот парень реально способен наломать дров. Не проще ли откупиться от него?

Глава 17

Век живи – век учись. Стас хорошо помнил, как Кастет расколол его на признание. Сопоставил факты, сделал выводы, а затем вонзил в душу взгляд и стал наматывать на него правду. Стас не сознавался в том, что убил Таммуза, но Кастет не верил ему.

Именно так поступил и сам Стас. Что-то дрогнуло в Басмаче, когда зашел разговор за Женю. Стас понимал, что бандиты вниманием ее не обделят, и Басмач обязательно нагрянет к ней. Потому и насел на него, сопоставив факты. Мешков признался в том, что пытался обидеть Женю, даже правду из глаз вытаскивать не пришлось.

Может, он ничего паскудного и не натворил, но ведь пытался. За одно только это ему нужно было оторвать голову, но Стас больше не хотел убивать. Он и сам понимал, что слишком далеко зашел, и Женя уже шарахалась от него. К тому же прав был Басмач, Женя в полный рост спала с Беляховым. Вот с кого надо было спросить в первую очередь. Но Стас не трогал этого козла. Он не хотел, чтобы Женя видела в нем жестокого и беспощадного монстра.

Да и не до Жени ему сейчас было. Он ее любил, очень нуждался в ней, но между ними лежала пропасть, которую надо было преодолеть. Парень мог и рухнуть в эту бездну, исчезнуть в ней. Стас прекрасно это понимал, поэтому не питал иллюзий насчет будущего. Он даже сумел настроиться на мысль о том, что ему, возможно, придется умереть, потому и к Басмачу в гости заявился без особого страха за себя. Может, потому блеф и удался.

Сказку о прощальном письме он придумал на ходу. Тут же к нему пришла и мысль о выкупе.