Никто не умрет (СИ)

Ту - Борис энергично закивал, сказал по-китайски: "Как прекрасны твои глаза, ты - самая лучшая девушка, я люблю смотреть на тебя, когда ты улыбаешься. Перестань хмуриться и не грусти. Потому что от этого цвет твоих глаз становится похожим на дождливое небо. Я на все готов, чтобы они всегда сияли". Он даже несколько раз поклонился Иване, чтобы она не сомневалась в его преданности.

- Вот-вот. Может быть, ты говоришь что-то важное для меня. А я ничего не понимаю. Эх, если бы я хоть чуточку знала китайский, а ты - хоть немного русский...

Вдруг лицо Иваны осветилось счастливой мыслью.

- У меня идея! Я выучу китайский. Говорят, сейчас есть такие замечательные диски. Одеваешь на ночь наушники, а утром просыпаешься и уже умеешь на этом языке разговаривать. А еще бы здорово было научиться писать иероглифы. Это, наверное, так интересно!

От этой замечательной идеи Ивана не смогла усидеть на месте, вскочила и запрыгала, кружась, на одной ноге. Ту тоже встал, подхватил ее на руки и закружил вокруг себя так быстро, что сердце Иваны захолонуло от восторга и испуга. Она взвизгнула, схватила Ту за шею, боясь, что коварная центробежная сила вырвет ее из его рук и бросит на землю.

- Ой, опусти меня, я сейчас улечу!

- Вана-вана-вана-вана, - повторял все время Ту и крутил ее быстрее и быстрее.

Эту картину, похожую со стороны на веселую забаву двух влюбленных, наблюдали, по крайней мере, три человека: обеспокоенная Соня из окна своего дома, удивленный Хохмач, который после возвращения Иваны взялся за исполнение своего плана соблазнения и заходил за ней, чтобы вместе отправиться в колледж. А также незнакомец, который прятался за корпус припаркованной рядом с УАЗ-иком красной "хонды", - хмурый паренек лет шестнадцати с небрежно всклокоченной шевелюрой желтоватого цвета занял свой наблюдательный пост с раннего утра. Он постоянно ежился, не смотря на то, что погода с утра была теплая и обещала жаркий полдень, и был одет достаточно тепло - на нем были в плотные китайские джинсы грязно-голубого цвета, протертые до дыр на коленях, и застегнутая на молнию безрукавка со множеством карманов. Такие безрукавки обычно одевают на работу люди, имеющее дело с большим количеством мелких инструментов. Это был Сашок.

Когда в дом нагрянул милицейский наряд, Сашок вылез в окно, спустился в гараж, и, воспользовавшись сумятицей, которая поднялась во дворе во время драки Ту с милиционерами, выкатил свой скутер на улицу. Отъехав немного, Сашок притаился недалеко от дома. Он заметил, как его новый брат забрался в УАЗ-ик, на котором вчера вечером приехал, и поехал вслед за машиной, выжимая из слабосильного мотора все, на что японский мопед был способен. Хорошо, что машина Ильи не отличалась большой резвостью и даже на трассе, в отсутствии ограничительных знаков и невоспитанных пешеходов, Илья редко мог разогнать ее быстрее пятидесяти километров в час. Сашок проследовал за УАЗ-иком до дома Иваны и переночевал в нем же, воспользовавшись отмычкой, которую взял в гараже отца. Олег хранил немало вещей, которым по разным причинам не суждено было стать уликами.

Не выспавшийся и голодный, он с неприязнью смотрел на беззаботно веселившегося Ту. Сейчас он еще меньше верил в его кровное родство, чем в тот момент, когда Полина с пьяными слезами обнимала бритого незнакомца. Он любил Хана и, вопреки уверениям матери, продолжал считать его своим настоящим братом. Предательское поведение новоиспеченного брата, который, как ни в чем не бывало, радовался жизни в то время, как мать и отец томились в КПЗ, еще больше убеждало его в этом. "Если бы Хан был здесь, он бы спас родителей, а не убегал бы, как трусливый пес. "Этот гад специально упек всех за решетку, чтобы прикарманить себе наше добро", - думал Сашок и ненависть, усиленная голодом и усталостью, разгоралась в его душе все с большей силой.

Он считал, что мать в пьяном угаре могла разболтать историю о потерянном сыне кому угодно. И мошенники, воспользовавшись внешним сходством, решили завладеть собственностью семьи Моренюк. И чтобы Олег своими связями не помешал им, вызвали наряд милиции.

"Вон как радуются, что им все удалось, - Сашок тяжело дышал, сжимая кулаки в бессильной злости. - Думают, им все удалось. Празднуют победу". Сашок сунул руку в правый карман безрукавки и нащупал рукоять финки, нажал пальцем на кнопку. Острое лезвие послушно покинуло ножны-рукоятку. Все так же держа руку в кармане, он вышел из-за корпуса машины и двинулся к кружащейся паре. Как только Ту остановился и опустил Ивану на землю, Сашок подскочил к нему, занес руку над его спиной. В следующее мгновение он уже лежал на земле, прижатый коленом, подвывал от боли в вывернутой руке. Нож лежал рядом. Ивана ничего не успела понять, у нее перед глазами еще кружились деревья, небо, дома и Ту, сидящий на земле верхом на светловолосом парне. Из дома выбежала Соня, за ней - Илья. Соня схватила Ивану за руку и потащила обратно в дом.

- Помоги Борису! - Крикнула она Илье. - Я сейчас вызову милицию.

- Ни в коем случае! - крикнул Илья.