Никто не узнает

Эта фраза явно была заимствована из какого-то "соблазнительного" фильма и сказана с интонацией, характерной для умудренной опытом женщины. Все это на столько не вязалось с полудетским Машкиным личиком, с ее торчащими рыжими волосами, что Лис невольно рассмеялся. Это сразу вернуло ему его Машку, которая с чего-то вдруг захотела поиграть во взрослую опытную тетю.

— Почему ты смеешься? — она возмущенно выпятила губы и наморщила лоб. — Лис!

Она приподнялась на локте, впиваясь взглядом в его лицо.

— Я смеюсь, потому что ты сказала это так… В каком фильме ты это подсмотрела?

— Не помню, — Машка все еще хмурилась. Лис знал — она всегда обижается, когда он не принимает ее в серьез.

Улыбка исчезла с лица Лиса. Он внимательно посмотрел девушке в глаза, провел кончиками пальцев по ее бархатистой шейке.

— Машенька, — тихо вырвалось у него.

— Лис? — она насторожилась. Она слишком хорошо его знала, так хорошо, что умела быстро приготовиться к чему-то катастрофическому. — Лис, ты хочешь мне что — то сказать? Что-то важное?

— Очень важное, — Лис облизнул пересохшие в волнении губы. — Мне кажется… Я не знаю, как ты к этому отнесешься, после всего, что между нами было… Мне кажется я… люблю тебя…

— Что?! — Машкины глаза стали круглыми, словно позеленевшие от времени медные монетки. — Что ты такое говоришь?!

Блеснули слезы, губы сжались, подбородок задергался. Машка, быстрым жестом завернулась в белое покрывало, в приступе внезапного горя и стыдливости, вскочила и выбежала вон из комнаты.

— Черт! — ругнулся Лис.

Он тоже вскочил с кровати и наспех натянув джинсы, пошел выяснять что же произошло.

Машка сидела на диване, завернувшись в покрывало так, что из него торчала лишь ее взлохмаченная голова и остренькие плечи. Она уставилась в экран телевизора влажными, ничего не видящими глазами и шмыгала носом.

Лис сел рядом с девушкой и осторожно обнял ее, потом все так же осторожно, словно боясь вспугнуть или причинить боль, притянул ее к себе. Вкрадчиво спросил:

— Я сказал что-то не то?

— Ты обманул меня! — зло выкрикнула она.

— В чем?! — обалдел Лис.

— В том… В том, что любишь меня!

— О, — Лис был озадачен. Он даже не сразу нашелся с ответом. — Машенька, я не врал. То, что я сказал — чистая правда.

— Нет! — она передернула плечами и вырвалась из его объятий. Она буравила Лиса взглядом полным праведного негодования. — Лис, я же… Ты думаешь, что я дура? Лис, я же видела, как ты смотришь на других девушек и как на меня!… Я… Я помню, как ты сиял тогда… Ну, тогда… Ты понимаешь…

— Я тогда был дурак! И мне самому сейчас противно от того, каким я был тогда идиотом!

— Все равно, — она покачала головой. — Ты делаешь это только потому, что боишься, что я брошу тебя и уйду…. И тебе не над кем больше будет издеваться!

— Что ты такое говоришь, — в голосе Лиса небыло ни злости, ни возмущения. Он вновь обнял девушку. — Но в одном ты на самом деле права — я не хочу, что бы ты уходила. Я уже просто не представляю себе жизни без тебя.

— Я тебе не верю! — ответила девушка упрямо, но в ее голосе поубавилось уверенности.

— Если мы… Если наши дороги разойдутся, я не смогу тебе доказать, что говорю правду, — вывернулся Лис.

Его слова заставили Машку на долго задуматься. Так на долго, что он начал следить за событиями, разворачивающимися на экране телевизора и он даже не сразу понял о чем это Машка, когда она заговорила:

— Знаешь, когда мой отец, я имею в виду моего биологического отца, сказал, что было бы хорошо, если бы мы жили вместе, втроем — он, я и Марта, как семья… Знаешь, я так обрадовалась! Я даже уснуть не могла после того разговора… Я мечтала о том, как это может быть, но, знаешь, Лис, я не думала никогда серьезно об этом. А сейчас задумалась и поняла, что все не так просто…

— Ты рассуждаешь, как взрослая, — не удержался от колкости Лис.

— Я очень выросла за этот год, — не заметила его ехидства девушка. — Я только сейчас задумалась над тем, что, например, мне придется уехать, ведь мой папа живет в Москве. Мне нужно будет бросить гимназию, а это мой последний учебный год и он самый для меня важный… Нет, конечно, папа найдет мне самую лучшую гимназию, но… Я не вижу смысла в том, что бы что-то менять сейчас, когда доучиться осталось всего несколько месяцев. Потом, я бы лишилась той самостоятельности, которая у меня сейчас есть, благодаря тому человеку, которого я считала своим отцом…..

— Ты про деньги?

— Нет… Не совсем. Просто я живу как хочу и сама решаю, что мне нужно. Опять же благодаря ему у меня появился офигенный стимул хорошо закончить гимназию и самой выбрать куда мне поступать… Понимаешь, Лис? — Машка смотрела на него напряженно, требуя подтверждения. — Лис, я впервые в жизни смогу сама чего-то достичь! Сама! Благодаря своим собственным усилиям, а не чьим-то нравоучениям!

— Я понимаю, — кивнул Лис. Он на самом деле понимал, потому что когда-то оказался в очень похожей ситуации, которая научила его рассчитывать только на себя.