Никто не вернётся

Ульяна ждала, что мужичок поздоровается, представится, скажет, что ему здесь нужно. Но тот молчал, озирался и источал смрад. Аркадий будто и не замечал ничего.

– Кто это? – спросила Ульяна.

– Ефим, божий человек.

Божий человек что-то хрипло пробормотал, и Ульяне послышалось слово «мандень».

– Ефим, ты иди, умойся пока что, а потом сядем ужинать, – сказал Аркадий. – Да, только разуйся, пожалуйста.

Гость сел на пол и, сопя, стащил грязные, разношенные ботинки. Ульяна заметила, что оба башмака – левые. Она отступила в комнату и потянула за собой Аркадия. – Кто это? – повторила она.

– Ефим, говорю же. Божий человек.

– Какой, к чёртовой матери, божий человек? – прошептала Ульяна. – Это бомж. Зачем ты его привёл? – Мы помочь ему должны, – ответил Аркадий.

– Хватит чушь молоть. Я и так чуть с инфарктом не свалилась.

Аркадий проворно её обнял. Ульяна не успела отстраниться. Он прижался и прошептал:

– Всё будет хорошо.

– Перестань. Выгони его сейчас же.

– Успокойся.

– Не надо меня успокаивать. Я уже завелась. – Ульяна отстранилась. – Это твой друг какой-то, что ли? – Нет, что ты. Мы только сегодня познакомились.

– Где это, интересно?

– А на углу. Где магазин «Белорусские продукты». Он там стоял у входа. Я его увидел и всё понял.

– Что? – спросила Ульяна. – Что понял?

– Его надо спасти. Я остановился рядом. И знаешь что? Он сразу подошёл.

– Господи ты боже мой!

Из ванной послышалось оханье.

– Нравится, – улыбнулся Аркадий. – Столько не умывался!

Ульяна подумала, что полотенце, наверно, придётся выбросить. И мыло. Если, конечно, это пугало пользовалось мылом.

– Аркаша, ты хорошо себя чувствуешь?

– Прекрасно, – сказал Аркадий. – Чувствую бодрость и воодушевление.

– Как тебе такое в голову-то пришло? – вздохнула Ульяна и села на диван. – Он воняет. И наверняка заразный. Вши. Туберкулёз. А что ещё? Может, он псих? Он даже толком не понимает, где находится.

– Насчет вони я особо не заметил.

– Да ты чтооо?!

– С остальным мы разберёмся. А про психа я не согласен. Он вполне вменяем. Я вижу.

Ульяна махнула рукой.

– Видит он. Уму непостижимо. Скажи кому! Бомжа привёл в дом.

Аркадий медленно прошёлся по комнате, взял на руки Федю.

– А что не так, собственно? Или помощь ближнему считается теперь чем-то позорным?

Ульяна пыталась собраться с мыслями. Муж был явно не в себе. Хотя и говорил вроде бы разумные и правильные слова.

– Не та ситуация, Аркаша, – сказала Ульяна. – Помощь… Дал бы ему денег, что ли.

Аркадий выпустил из рук Федю.

– Набздел, мерзавец. Денег, говоришь? Это лицемерие, а не помощь. Как ты считаешь, когда человек тонет, можно ли ему помочь, кинув в воду деньги? А может, правильнее вытащить его на берег? Привести в чувство. Обогреть.

– Всем не поможешь, – сказала Ульяна.

– Не поможешь, – согласился Аркадий. – Но если каждый отдельно взятый человек протянет руку хотя бы одному утопающему, глядишь, наступят счастье, мир и любовь.

– Знаешь ведь, что такое невозможно.

– Но попытаться-то стоит, правда?

Аркадий, улыбаясь, вышел из комнаты. Ульяна ущипнула себя за кожу на тыльной стороне ладони. Ничего не изменилось. Из коридора слышались голоса. Вернее, голос был один – Аркадия. В ответ раздавалось какое-то сипатое бормотание, ни слова не разобрать.

Нужно было немедленно прекратить это, закатив, например, хороший скандал. Но Ульяна никогда так не делала. Ни разу за двенадцать лет Аркадий не дал повода швырнуть в него тарелкой или вырвать клок оставшихся на голове волос. К тому же сейчас у неё кончились силы.

«Послушай, Аркадий, – подумала Ульяна. – Давай поговорим как взрослые, цивилизованные, интеллигентные люди».

«Давай», – ответил в голове голос Аркадия.

«Я прекрасно тебя понимаю и даже разделяю твои чувства, твоё стремление. Но бомжу не место в доме».

«Ну ты и сука! Эгоистичная, самовлюбленная, трусливая сука. Вот ты кто!»

Нет, Аркадий так не скажет, конечно. Даже не подумает.

«Он человек, в первую очередь. И вообще-то, он больше не бомж. Теперь у него есть дом».

«Аркаша, так нельзя».

«Почему же?»

«Не знаю. Нельзя».

«Других аргументов у тебя нет. Я правильно понимаю?»

Ульяна обхватила голову руками. Какое-то безумие. Аркадий даже мысленно её переспорил без особого труда. Она обвела взглядом комнату. Кот сидел на подлокотнике кресла и смотрел с лёгким презрением.

По потолку короткими рывками передвигалась муха. Из-за стены слышался счастливый женский смех.

Ульяна не помнила, когда последний раз смеялась.

* * *

Она могла так просидеть до скончания времён, пытаясь осмыслить происходящее. Но Аркадий позвал её на кухню.

– Ульяна, пойди сюда, пожалуйста!

Немного помедлив, она вышла. Муж сидел за столом, положив руки на клетчатую клеёнку. Бомж пристроился на корточках у батареи. Он прижимался к ней спиной и улыбался. От тепла вонь, кажется, стала ещё сильнее. Ульяне захотелось убежать назад в комнату.

– Разогрей-ка нам ужин, милая, – сказал Аркадий, потирая руки.

– Нам? Вам?

– Да, да, мне и Ефиму. Ты ведь уже ела?

– Аркадий, давай договорим.

– Обязательно. После ужина. Я с работы всё-таки пришёл. И устал как лошадь.

Ульяна шагнула к плите. Ефим привстал и громко сказал: