Никуда от меня не денешься (СИ)

— Ты прав, — перебивает Самсонов отца. — Я дебил, из-за которого она сегодня пострадала, но запретить общаться с Никой ты мне не можешь. Эта девочка моя. Моя! Понял?..

Глава 24

Ника

Лето близилось к концу. Я сдала экзамены, получив высокие баллы, могла подать документы в любой ВУЗ страны, но на семейном собрании было принято решение, что я иду учиться в «Прогресс». Не буду нахваливать себя и говорить, что попала туда из-за высоких оценок, мое обучение оплатил Эдуард Викторович.

Впереди учеба, новые друзья. Хотелось верить, что у меня все получится…

— Ника, ты готова? — раздается голос мамы, сопровождающийся громкими стуками в дверь. — Там уже гости собираются, спрашивают: «Где именинница?».

— Сейчас спущусь, — обреченно звучит мой голос.

Сложно изображать восторг, когда настроения нет. Я не планировала устраивать грандиозную вечеринку в свой день рождения. Хотела взять несколько школьных подруг и сходить в кафе, у меня были на это деньги, но мама, как всегда, влезла в мои планы и все сделала по-своему.

Получив поддержку мужа, подговорив Яна, она устроила настоящее торжество. Я поздно узнала обо всем, иначе ни за что не согласилась бы. Маме нужен был повод собрать друзей и соседей Эдуарда Викторовича в особняке, показать всем, какая она замечательная хозяйка. Легко себя превозносить, когда всю работу за тебя делает обслуживающий персонал. Мама гордилась своим статусом — «жена бизнесмена». Наверное, только я не понимала, в чем была ее заслуга. Хотя в мамином окружении полно женщин, которые считают удачное замужество достижением.

— Не забудь надеть колье и браслет, — доносится из-за двери строгий мамин голос.

Комплект драгоценностей, которые подарили «родители», лежал как раз передо мной.

— Вера, с днем рождения, — за завтраком поздравила мама. К ней присоединился Эдуард Викторович, Ян в это время еще спал. Она вручила мне комплект, когда мы остались одни, вместо добрых пожеланий я услышала: — Это твои первые драгоценности, пусть их становится все больше, ведь у каждой уважающей себя женщины должно быть свое собственное состояние, которое лучше всего хранить в украшениях, — посмеиваясь.

— Спасибо, — выдавила из себя. Бессмысленно было что-то объяснять маме. Она верила в свою правоту. После замужества мама сильно изменилась, стали прорезаться черты, на которые раньше я не обращала внимания. Правильно говорят: «Дай человеку деньги и власть — и ты увидишь его истинное лицо».

Взяв с трюмо коробку с комплектом, открыла ее, достала браслет. Попав под лучи солнечного света, бриллианты заискрились. Страшно представить, сколько стоят украшения, если мама решила устроить им демонстрацию. С браслетом легко справляюсь, ожерелье застегнуть не могу.

Может, ну его?

Я бы не надела, мне эта показуха ни к чему, но мама не отстанет, заставит подняться и надеть. Еще и выговаривать начнет, что я неблагодарная дочь. Как хорошо, что я скоро съеду. Последнее время она стала невыносима.

Промучившись еще несколько минут, тяжело вздыхаю, закрываю глаза, чтобы успокоиться. Это мой день рождения, почему я должна проводить его так, как хочет мама?

Забрав ожерелье, выхожу из комнаты. Если мама хочет, чтобы я его надела, пусть поможет застегнуть.

— Оху… — появляется у меня за спиной Ян, свой восторг он обрывает и заканчивает более приличными словами: — Офигенно выглядишь.

Оборачиваюсь, очень стараюсь не улыбаться, я вроде все еще обижена из-за того, что он не предупредил меня о готовящемся заговоре. Сложно оставаться холодной и равнодушной, когда твое сердце радостно скачет в груди. После аварии мы стали еще ближе. Ян сидел со мной, пока я была в больнице. Игнорировал врачей, которые напоминали, что у него самого множество гематом на теле, трещины в ребрах и в правой руке, а еще сотрясение, которое требует постельного режима. Вместо этого он ушел из больницы вместе со мной, сопровождал меня на каждый экзамен, помогал побороть страх, когда я отказывалась садиться в машину…

— Я думала, ты наденешь костюм, — не удержавшись, все-таки улыбаюсь.

Самсонов, словно бросая вызов маме, решил совершенно не соблюдать дресс-код. Ян в джинсах, по которым никогда не скажешь, что стоят они почти триста тысяч рублей. Футболка с укороченным рукавом подчеркивает красивое тренированное тело. Позер, мог бы и скромнее что-то найти в своем гардеробе. Надень он рубашку, никто не увидел бы его татуировки и накачанные бицепсы. Образ завершает стильная стрижка.

— Зачем? Я ведь не твоей маме хочу угодить, а тебе, — подходит вплотную, позволяет вдохнуть аромат его парфюма.

— Если бы ты хотел угодить мне, не позволил бы случиться этому безобразию. Хоть бы поинтересовался, как я хочу отпраздновать свое совершеннолетние.

— А может, я знаю, как ты хочешь его отметить, — усмехается самодовольный гад.

— Твоя самоуверенность не доведет до добра. Ты ошибся, это не то, что я хочу, — обвожу взглядом суетящихся на первом этаже официантов.