Нил и египетская цивилизация

В ответ человек протестует, говоря, что «на земле его имя опорочено» и что он уже не знает, кому можно довериться: «С кем мне говорить сегодня? Сердца людей ожесточились, они посягают на имущество своих братьев. С кем мне говорить сегодня? Доброта исчезает, в мире царит жестокость. С кем мне говорить сегодня? В мире не осталось больше справедливых людей. Земля отдана грешникам. С кем мне говорить сегодня? Злу, что снизошло на землю, не видно конца».

Отсюда следует вывод: «Смерть стоит передо мной сегодня, она словно лекарство для больного… Смерть передо мной сегодня, она словно глоток свободы для человека, жаждущего увидеть свой дом после долгих лет неволи».

После столь красноречивых слов душа решает принять смерть, которая соединит ее с телом в вечном покое, вдали от нечестивых.

Та же нота горечи и скепсиса звучит в голосах людей. На гробнице одного из царей Интефов Фиванского Среднего царства, перед изображениями арфистов, играющих для царя, начертана эта печальная песня: «Тела обрели вечный покой, и другие заняли их место, как повелось со времен наших Предков. Боги [умершие цари], которые некогда жили на земле, теперь спят вечным сном в своих пирамидах, рядом с ними, в гробницах покоятся знатные люди. Они построили дома, которых больше нет. Что же сталось с ними? Я слышал слова Имхотепа и Хардедефа[192], которые передаются из уст в уста. Где же теперь их дома? Стены их разрушены, домов больше нет, словно никогда и не бывало. Никто не возвращается оттуда, чтобы рассказать нам, каково там, чтобы рассказать нам, в чем они нуждаются, чтобы успокоить наши сердца, ожидающие того дня, когда мы тоже отправимся в дальний путь. Так веселись же, потакай своим желаниям, пока ты живешь… Делай все, что пожелаешь, пока ходишь по земле, и не печаль свое сердце, пока не наступит день, когда тебя будут оплакивать. Бог Спокойного Сердца [Осирис] не слышит плача, и сетования не помогут человеку, сошедшему в могилу. Так веселись же! Не печалься ни о чем! Никто не сможет забрать с собой свое имущество. Никто из ушедших не возвращается».

Разочарование, скептицизм, материализм, отраженные в литературе, говорят о времени революции. В Египте началась эпоха общей деморализации, люди утратили набожность, в стране царила ненависть ко всему – власти, народу. Этот крах Египта при Гераклеопольских династиях описан в «Увещеваниях пророка», или «Наставлениях мудреца» – такое название предпочел г-н Гардинер, редактор папируса, дошедшего до нас в копии XVIII династии, сохранившейся в Лейдене.

В тексте мы видим царя в преклонных летах в стране, погрузившейся в анархию. Старик (напоминающий столетнего Пепи II) живет в своем дворце, покой которого ничем не нарушается, и ни о чем не подозревает. Однако мудрец по имени Ипур, состарившийся на царской службе, приходит во дворец и открывает царю правду, призывая его встать на пути смуты и предрекая великие перемены в будущем. После прочтения документа возникает впечатление, что автор видел своими глазами все, что описал. Каждое предложение начинается словом «действительно». Оно выражает то положение вещей, которое уже сложилось перед тем, как рассказчик начал свое повествование, будь то вторжения чужестранцев, междоусобная вражда, неуверенность в завтрашнем дне, безработица, голод, эпидемии, снижение рождаемости, смена социальных ценностей – одним словом, смута[193]:

«Люди пустыни занимают места египтян повсюду. Пришли чужестранцы. Египтян больше нет. Страна превращается в пустыню. Номы опустошены. Чужеземные лучники приходят в Египет [из Азии]. Корабль Верхнего Египта брошен на произвол судьбы. Города разрушены, Верхний Египет превратился в пустыню. Дельта беззащитна. Сердца людей ожесточились. Чума (iadt) расползается по стране. Повсюду реки крови. Смерть не дремлет.