Нил и египетская цивилизация

Из этих сокращенных изложений мы знаем, что Aegyptiaca Манефона состояла из трех томов и что все фараоны были разделены на тридцать одну династию, обозначенные географическим названием, указывающим на их происхождение, – Тинитская династия, Мемфисская, Элефантинская, Гераклеопольская, Фиванская и т. д. В оригинальном тексте приводились годы, месяцы и дни правления каждого царя. В «Эпитоме» упомянуты лишь наиболее выдающиеся правители и указана продолжительность отдельных периодов царствования. Для некоторых династий не указаны имена царей, есть лишь общая сумма лет правления династии. Эти цифры, которые были бы столь ценными для установления точной хронологии Египта, к сожалению, были подправлены христианскими апологетами с целью согласования их с хронологией Библии. Цифры, получившиеся в результате, столь спорны, что если сложить годы индиви-дуальных царствований, то сумма не совпадет с годами правления династий. И все же, несмотря на эти подозрительные расчеты, изложение труда Манефона все еще остается наиболее ценным документом по истории Египта.

Разделение на династии, которое не использовалось античными авторами, было принято современными историками как подлинное[9] и совершенно необходимое для хронологической классификации фараонов.

После труда Манефона одной из важнейших работ по Египту является сочинение Диодора Сицилийского, избежавшее разрушительного действия времени. В своей «Исторической библиотеке» Диодор предпринял попытку нарисовать картину истории мира, и начал он с происхождения Вселенной. Это привело его в Египет, поскольку именно оттуда «происходят боги», а «египтяне говорят, что их страна – это колыбель народов». На Диодора большое влияние оказали труды Геродота, а более всего Гекатея Абдерского. Однако, поскольку Диодор сам посетил долину Нила в период 180-й Олимпиады (между 60 и 57 годами до н. э.), его утверждения обладают ценностью, будучи свидетельствами очевидца. Склад ума побуждал Диодора к философским и религиозным отступлениям в противовес реалистическим наблюдениям Геродота.

В нескольких случаях страну на Ниле приезжали изучать греческие географы. Уже в III веке до н. э. Эратосфен Киренский, живший в Александрии при дворе Птолемеев (275–194), путешествовал по Египту и первым определил протяженность его территории. По некоторым сведениям, Эратосфен побывал в архивах фиванских жрецов и получил там список тридцати восьми фиванских царей, «который перевел с египетского на греческий». Это список, сохраненный Синцеллом, действительно включает в себя множество царей от I до XX династии, но особый интерес представляет то, что к каждому имени добавлено примечание, расшифровывающее значение имени, часто основанное на достоверной информации.

Страбон, который был в Египте и дошел вплоть до Первого Порога около 27 года н. э., посвятил семнадцатую, последнюю книгу своей «Географии» этой стране. Его описания точны и интересны, но историческая информация редко датируется ранее Птолемеева периода.

Со своими представлениями о нашем предмете Плутарх из Херонеи знакомит нас в написанном около 120 года н. э. трактате «Об Исиде и Осирисе» (Περί ’Ισιδοζ καί Οσίριδοζ). Это единственное систематическое описание египетской религии, дошедшее до нас со времен Античности. Особое значение имеет миф об Осирисе. Плутарх был прекрасно осведомлен, и его данные очень часто подтверждаются иероглифическими текстами, некоторые из которых написаны тремя тысячами лет ранее. Помимо общего с Геродотом и Диодором стремления включить египетских богов в схему греческой мифологии, Плутарх демонстрирует такое глубокое понимание мифа об Осирисе, что делает этот миф понятным и нам.

В общем, греческие историки, географы и философы изучали Египет с большим энтузиазмом и проницательностью.

Эта древняя страна обладала для них такой же притягательной силой, какой для нас обладает античная классика. Их любопытство сохранило для нас некоторое число исторических фактов, имена величайших фараонов и общую картину религии, политических институтов и обычаев. Однако то ли из-за отсутствия способностей, то ли по причине недостатка информации они не всегда могли отделить легенду от исторических фактов, методически классифицировать периоды или нарисовать целостную картину истории Египта – они просто пересказывали отдельные эпизоды истории. С другой стороны, Манефон, хотя и не пренебрегал пересказом легенд, иногда приводил и реальные исторические факты. Он оставил нам полезные сведения о царских династиях с датами и временных границах исторических периодов. К сожалению, его перелагатели привнесли в труды Манефона противоречащие друг другу, а порой и прямо ошибочные цифры и имена, не всегда согласующиеся с фактами, приводимыми античными авторами.