НИЛИ - верный израилев не скажет неправды

Турки издевались над стариком Аронсоном весь день и всю ночь. К утру его уже нельзя было узнать. В минуты, когда к нему возвращалось сознание, он шептал: — Шма Исраэль! — но он не выдавал Лишанского. Наконец турецкому офицеру стало ясно, что от старика ничего не добьешься. Он велел оставить его и обратился к Саре:

— Где Лишанский? Где Реувен Шварц?

Сара молчала.

— Не хочешь говорить добром, вынудим силой! Она молчала. — Тащите ее на улицу!

Сару привязали к воротам. Халат с нее сорвали, избили в кровь нагайками. Она молчала. Офицер задыхался от крика.

Но не только Сару и ее отца избивали в то утро. Солдаты бегали по улицам и требовали, чтобы им сказали, где Лишанский? Они арестовали всех стариков, привязали их к столбам и били. Дети и женщины рыдали и вопили, видя как избивают их дедушек и отцов.

Шварц не смог вынести криков. Он вышел из укрытия в винограднике и сдался на милость врагам. Но это не помогло. Шварца тоже избили, требуя выдать Лишанского. В тюрьме, истекая кровью, Шварц повесился, чтобы избежать новых мучений.

Два дня турки неистовствовали в Зихроне, потом камиям (офицер) собрал население и сказал:

— Если Лишанский не явится через три дня, снесем ваши дома, и сами вы окажетесь в Дамаске!

Он повернул к дому Аронсонов. Там солдаты продолжали пытать Сару. Ее избили так, что живого места на теле не осталось. Ее пальцы раздавливали дверью, под мышки ей клали горячие яйца, на раны сыпали хлорку. Но три дня пыток не сломили Сару. Она только повторяла:

— Вы меня можете изрезать на куски, я ничего не скажу. Ненавижу и презираю вашу власть! Я — дочь древнего народа, давшего миру мудрость и пророков! Ваше время прошло. Здесь наша родина, и она вовеки останется нашей.

На четвертый день турки собрали арестованных и повезли в тюрьму в Назарет, в штаб округа, где их ждали новые следователи и новые пытки.

Сара попросила разрешения сменить белье и умыться. Офицер разрешил. Она вошла в ванную. Когда солдату надоело ждать, он открыл дверь и в это время раздался выстрел. Сара стреляла в себя.

Когда привели доктора Гилеля Яфэ, лечившего весь Зихрон, он нашел Сару без сознания.

После укола она на время пришла в себя и попросила: — Доктор, убейте меня, я не могу больше страдать!

Под задвижкой окна нашли ее последнее письмо, написанное перед тем, как она выстрелила себе в рот.

«Если правительство оставит наших рабочих в покое, пускай продолжают работать и питаться за счет пшеницы и овса, хранящихся на ферме. Плати им по 30 франков в месяц. Если их разгонят, надо им уплатить по 50 франков.

Меня дико избили. Страшно мучили… Не оставляй это так. Рассказывай всем. Тем, кто придет после нас… Я не верю, что нас оставят в живых.

Я уверена, что наши друзья вскоре победят и ты увидишь моих братьев. Расскажи им все. Скажи им: „Сара велела вам отомстить за нее! Не жалеть их, как не жалели нас.“

Нет сил терпеть. Сил уже нет. Пытки — ужасные. Лучше убить себя, чем терпеть. Они говорят, что отправят меня в Дамаск, а там наверняка меня повесят. У меня есть пистолет мелкого калибра. Не хочу, чтобы издевались над моим телом. И папу мучили. Но я ничего не скажу! Напрасно они пробуют над нами всякие мучения. Мы не говорим ничего. Запомни нас, как героев. Ничего! Мы принесли себя в жертву добровольно и спасли наш город. Вызволите страну. Вы! Слушайте трусов и подонков. Попытайся уйти в горы, найти И. Скажи ему: „Не сдавайся никогда и ни за что! Убей себя, но не сдавайся“. Они идут. Не могу больше писать…»

Сара мучилась еще три дня.

ПОГОНЯ ЗА ЛИШАНСКИМ

После смерти Сары поимка Лишанского превратилась для турок в некое особо важное задание. Они, правда, не разрушили Зихрон-Яаков, но десятки его жителей были арестованы «для допроса».

Подобные попытки запугать евреев предпринимались в разных местах. Турки не делали различия между сторонниками НИЛИ и ее врагами, арестовывали всех, кто занимал какую-либо ответственную должность. Они угрожали: «Поймаем Лишанского, до основания разрушим деревню или город, где он прятался».

Многие евреи просили Бога, чтобы Лишанского поймали. Одни — из ненависти к НИЛИ, другие из-за страха. Но Лишанский будто испарился.

Как выяснилось позднее, ему удалось проскользнуть через кольцо стражников, поставленных вокруг Зихрона, и он дошел до Каркура. Там ворвался в дом еврея-хлебороба, угрожал ему пистолетом, требуя еды и питья.

Покинув Каркур, Иосеф на дороге встретил повозку с двумя членами «Ха-шомера». Они были его старыми знакомыми. Третий человек в повозке, еврей-офицер на службе у турок, тоже не стал выдавать своего соплеменника. Повозка везла оружие, украденное на складах турецкой армии для «Шомера».