Нимб для президента

Прибывшие через два часа монахи оказались одетыми во вполне приличную, но скромную мирскую одежду. Оба с аккуратными бородами, только один с длинным хвостом из волос, а другой абсолютно лысый. Оба спокойные, с уверенными лицами, среднего роста, чем-то похожие друг на друга. В их присутствии Василий Иванович вдруг почувствовал уверенность и лёгкость на душе, как будто кто-то раз и навсегда взялся решать все его проблемы со стопроцентной гарантией успеха.

– Э… простите, а как мне к вам обращаться? – несколько неуверенно спросил он у новых работников.

– Его святейшество, дабы никого не смущать и не вводить во искушение, благословил нас называться мирскими именами – Савва и Сергей.

– А… ну вот и славно. Пойдёмте, покажу наше хозяйство и объёмы работ.

Через два часа Василий Иванович решил проверить, насколько хороши люди от патриарха. Савва как раз закончил стричь газоны и подстригал кустарники, придавая им красивую форму, а Сергей что-то готовил на кухне. Ножи в его руках взлетали и опускались, мясо резалось как будто само по себе и тут же прыгало на противень. Казалось, что на кухне работает жонглёр из цирка, настолько красивыми были движения повара. А какой аромат… Слюна во рту Василия Ивановича стала выделяться с чудовищной скоростью, так что он чуть не захлебнулся.

– Да, недаром говорят, что аппарату Президента до патриарших служб говном по речке сто вёрст плыть. Профи! – с завистью вздохнул Василий Иванович.

Вечером этого утомительного и суматошного дня отряд спасения в лице отца Савватия и отца Сергия встретились в комнате, которую им указал управляющий:

– Выйдем, подышим воздухом?

– Подышим.

Монахи неспешно пошли по ухоженным дорожкам.

– Ну, что, отец, скажешь?

– Видимо, скажу то же, что и ты. Объект нашпигован людьми из контор. У меня на кухне их трое, причем два из одной, а один из другой. С официантами, правда, ещё не разобрался, кто откуда.

– Да и горничные, и остальная обслуга, похоже, оттуда же. А вот охрана так себе, расслабленная.

– Ну, даст Бог, сдюжим. Ты уже разобрался, кто где?

– Нет ещё, занят был. Сегодня ночью залезу в компьютер на стойке регистрации.

– С Богом. Я выставлю защиту.

– Благослови нас, Господь!

Как можно уже догадаться, монахи эти являлись не совсем обычными служителями Господа. Это были особенные монахи, так сказать, спецназ Церкви, управлял которым епископ Евпатий. Притом прошлое у них было весьма неоднозначным. Отец Савватий когда-то был членом элитного отряда ГРУ и в церковь пришёл после того, как чуть не сдвинулся умом, приняв участие в расстреле целого горного селения, вместе с детьми и немощными стариками. А отец Сергий имел ещё более мутное прошлое. Четыре года он состоял членом (разумеется, без членского билета) одной из Вологодских ОПГ (организованной преступной группы). Бригада их считалась «отмороженными беспредельщиками» даже в насквозь бандитской среде, их не любили и не уважали, но все опасались. Казалось, никто не найдёт на них управы, но один раз и они доигрались. В один не очень солнечный и явно не добрый день их старший, видимо утратив последние остатки человечности и элементарного здравого смысла, решил наехать на церковь, чтобы, как он выразился, «немного пощипать попов, а то жируют, гады, на своём боге». Бригадир был законченным наркоманом, ему уже было всё равно, кого прикручивать – очень нужны были деньги на дурь. Свой промысел они решили начать с одной из многочисленных подмосковных церквей, попробовать, так сказать, в полевых условиях, чтобы затем перенести свою деятельность на столицу. Приехали к церкви утром, дождались окончания службы, чтобы разошлись немногие в тот день прихожане, вошли в храм, скрутили средних лет попа и несколько раз стукнули его головой о стену, чтобы он стал посговорчивее. Священник, несмотря на лёгкую дезориентацию в пространстве, придушенным голосом сумел, тем не менее, прохрипеть, что сборы у его прихода маленькие и что требуемых денег у них отродясь не водилось. Тогда бригадир потребовал отдать золотые чаши и ценные иконы или, в качестве альтернативы, предложил притащить в церковь попадью, как он выразился, «на исповедь». Священник, трясясь от бессилия (бандитам показалось, что от страха), пообещал, что к вечеру сумеет найти нужную сумму. Бригадир, довольный достигнутым эффектом, велел попа отпустить и назвал время, в котором он готов получить искомое. Заодно предупредил помятого священника о том, чтобы не дурил, забыл про ментов и, вообще, выкинул из головы всякие глупости, а то, не дай Бог, что-нибудь может случиться с попадьёй и попятами. И они уехали, чтобы вечером вернуться.