Нимб над Мефистофелем

– Шеф греет побитые ребра в Испании уж тому две недели, – ехидно поведал Смехов. – Главный редактор скрылся в неизвестном направлении.

– Зойка, представляешь, шеф улетел в Испанию с Динкой, – сообщила Настя. – Кстати, она беременная, а все гадали – от кого. Я его знаю, поэтому могу со всей ответственностью заявить: у нас новая жена.

– Четыре жены наш канал не потянет, – ухмыльнулся Смехов.

– Потянет и пять, – возразила Настя. – При условии, если наш Вадик выживет. Младшая жена не моего склада, она растерзает его и Динку.

Поговорили. Делать вроде нечего, Зоя занялась исходным материалом – надписала кассеты и диски, на отдельные листы внесла перечень эпизодов и сложила все в сейф. Аристарх не звонил несколько дней. Ну и бог с ним! Зоя сама поставила точку в их отношениях, не желая стать отработанной вещью, которую выкидывают за ненадобностью. Но вчера он напомнил о себе: кафедральный собор привез конверт, в нем десять тысяч баксов, как было обещано. Целое состояние и хоть какое-то утешение. В общем, все не так плохо, а Зоя злилась весь вчерашний вечер. Спрашивается – почему? Потому что дура.

Он продолжал жить в трехкомнатной квартире, ездить на драндулете под охраной. Аристарх знал, что ранил Мурку смертельно, а раненый зверь агрессивен, потому и опасен. И при всем при том неосторожен.

Аристарх поставил драндулет в гараж, вышел и, не торопясь, направился к дому. Надо было перейти весь двор, правда, небольшой. Никогда не теряя бдительности, он почувствовал ее – вдруг запрыгало сердце. Не от страха – от торжества. Зря скептики отрицают в человеке способность предчувствовать и предугадывать.

– Ты Чехонин? – спросила Лидочка, появившись тривиально, как в плохом спектакле, – из-за дерева.

– Вы же знаете, Лидия Борисовна, что это я, – усмехнулся Аристарх.

Усмехнулся беззлобно, видя перед собой жалкое зрелище. На нее падал свет из окон – блеклый и желтый, ложась пятнами и выделяя лишь части лица и тела. Темные глазницы, проваленные щеки производили впечатление, будто это мертвец, затосковавший по белому свету, вышел из могилы прогуляться.

– Убить меня хотите? – спросил он.

– Нет. Хотелось посмотреть на тебя.

– Неправда. Вы посылали на меня и Зою убийц, в нас стреляли...

– Это было во время драки, а после нее уже никто кулаками не машет. Твое лицо мне знакомо.

– Остается только позавидовать вашему зрению, вы отлично видите в темноте. Мы встречались. Редко. У меня есть еще одна фамилия – Бирюков.

– Ах, вот оно что... – Лидочка опустила голову. Видно, разочаровалась.

А может, она все же пришла с намерением пристрелить Аристарха? Но его вторая фамилия была слишком внушительной, чтобы это сошло ей с рук. Возможно, не о себе она подумала, а о детях и внуках.

– Если бы вы сами следили за мной, то, думаю, узнали бы меня, – сказал Аристарх. – Узнали бы и применили другие методы. Но вы наняли людей, а они не встречали меня раньше. Это ваша ошибка, Лидия Борисовна.

– Я ошибок много сделала, – небрежно бросила она. – Когда делаешь первую ошибку, то думаешь, это единственный твой опрометчивый шаг. Но ошибка становится роковой и преследует потом всю жизнь. Уж я-то знаю. Да только молодость слишком нетерпима и мятежна, а глупость заносчива, они так и тянут делать ошибки.

– Вы оправдываетесь? – изумился Аристарх.

– Нет. Рассуждаю. Ты раздавил не только меня, мальчик, но я тебя прощаю. Потому что понимаю. Для меня было бы лучше, если б ты со мной поквитался. Мне очень плохо, я хотела, чтоб ты знал это.

Она повернулась спиной и пошла прочь, ступая тяжело, по-старушечьи, чего раньше за ней не замечалось.

– Лидия Борисовна! – остановил ее Аристарх. – Скажите, вы жили всегда спокойно? Вас никогда не пугало прошлое?

Она не ответила, даже не оглянулась. Только остановилась. Постояв немного, словно подыскивая подходящий ответ, Лидочка пошла дальше и вскоре растворилась в темноте. К Аристарху подскочили два охранника, наперебой загалдели:

– Ну, что тут? Как вы, Аристарх Ильич? Она ничего не сделала? Мы наблюдали, готовились...

– Успокойтесь, она ничего не сделала, даже не пыталась, – оборвал их Аристарх и направил взгляд туда, куда ушла Лидочка, которая будто провалилась в небытие. – Да, она постарела... Едем домой.

Аристарх залез в джип, откинулся на спинку и закрыл глаза. Все не так получилось, провокация не удалась. Он мечтал, как размажет старуху словами, выбросит ей всю ненависть, выставит напоказ свое торжество. Мальчишество, наверное, но если мораль тебе не позволяет пришить старушку, то что остается? Впрочем, чего греха таить – он хотел, чтобы она попыталась его убить, и тогда Аристарх поступил бы с ней безжалостно, получив повод. Не случилось. Может, так лучше.