Нимфа

— Разговор? — усмехнулась Люсинда. — Смешно, ей-богу! Дайте-ка припомнить. Нет, разговора больше не было. Ничего похожего. Он дал мне два золотых, а я предложила ему вести со мной столько разговоров, сколько он пожелает. Но он ответил, что у него нет времени. — Она посмотрела на Криспина. — Когда вы выйдете из Ньюгейта, милорд, знайте, что вам всегда открыт кредит. Я никогда не забуду вашу улыбку.

Адвокат Фокс, ярко-пунцового цвета, проводил свидетельницу из зала, затем обратился к присяжным. Криспин вполуха слушал, как он, теребя свои бакенбарды, делал заключение для присяжных о том, что подсудимый обращался к Лоуренсу Пикерингу, самому известному в Лондоне преступному авторитету, чтобы тот помог ему избавиться от тела и тем самым скрыть следы преступления. «Зачем невиновному человек посылать такое письмо?» — задал адвокат риторический вопрос присяжным, и Криспин тоже невольно задумался над ним.

Тогда эта идея показалось ему блестящей. Он давно прибегал к такому анонимному способу сообщать своему другу важную информацию, при котором обнаружить как ее источник, так и посредника было практически невозможно. Если, конечно, исключить возможность слежки со стороны человека, которому все про тебя известно. Такого, как Софи Чампьон.

Гнетущее чувство, не покидавшее его с момента встречи с Бэзилом, теперь многократно усилилось. Все, во что он верил, все, что полагал истиной, рассыпалось в прах. Криспин был в ярости на себя самого за то, что оказался таким глупцом. Он вспомнил, что первым его ощущением, когда он увидел Софи в «Единороге» — несмотря на смешные усы, — было то, что она производит впечатление профессионала. Он тогда еще удивился, что ему удалось так быстро раскрыть ее. Теперь он не сомневался, что она не просто профессионал, а профессионал одного с ним класса.

— Суд вызывает Берта Ноджина. — Голос пристава отвлек Криспина от размышлений. Это имя также было ему незнакомо, но он сразу же узнал толстого констебля из конторы Ричарда Тоттла. Он и несколько его напарников подтвердили, что застали Криспина в кабинете Ричарда Тоттла на следующий день после убийства, когда тот рылся в бумагах покойного. Ему удалось скрыться лишь потому, что он взял в заложницы девушку и пригрозил убить ее, если его попытаются задержать. Для Криспина это было неожиданной новостью, и он мысленно похвалил того, кто придумал такой правдоподобный ход. Но тут он получил настоящий смертельный удар от новой свидетельницы, леди Долорес Артли.

— Дон Альфонсо, то, что вы согласились предстать перед судом вместо своего господина, делает вам честь, — успела она шепнуть Криспину, проходя к отведенному для свидетелей креслу. — Не волнуйтесь, я не выдам вашей тайны, — подмигнула она ему заговорщицки.

Криспин растерялся, не зная, как реагировать на такое щедрое проявление поддержки, но момент уже был упущен.

— Леди Артли, — начал допрос адвокат Фокс, — скажите суду, что вы заметили во время вашей встречи с лордом Сандалом три дня назад.

— Прежде всего я заметила, что у его светлости такие изысканные манеры. И еще…

— Прошу вас, сведите свой рассказ к тому интересному факту, о котором мы с вами говорили вчера, — жалобно взмолился адвокат.

— Хорошо, — отозвалась леди Артли, недовольная тем, что ее так грубо перебили. — Я просто хотела рассказать суду, каков лорд Сандал на самом деле. Не стоит судить его таким, каким он предстал здесь. — Она снова подмигнула Криспину.

— Что вы видели? — вернул ее в русло свидетельских показаний адвокат Фокс, подергав себя за бакенбарды.

— Да. Несколько раз за время нашей беседы у лорда Сандала случались приступы кашля. Я забеспокоилась и спросила, в чем причина его недомогания. А он ответил, что простыл, потому что попал под сильный дождь и промок до нитки.

— Вы помните, в какой именно день незадолго до этой встречи шел сильный дождь?

— Помню абсолютно точно. В тот вечер у леди Куинси состоялся концерт, а мое платье, такое великолепное платье, оказалось полностью испорченным. Оно было просто уничтожено.

— Да, но за сколько дней до встречи с лордом Сандалом это произошло? — нетерпеливо спросил адвокат.

— За три дня.

— Так. Как раз в ту ночь был убит Ричард Тоттл. Это доказывает… — адвокат повернулся к присяжным, — что лорд Сандал не находился дома в ночь убийства. Прошу вас сделать соответствующие выводы.

Криспин задумался о том, какой смысл вкладывает адвокат Фокс в слово «доказывает». Следуя его логике, любой человек, промокший под дождем, может считаться виновным, а простуда приравнивается к смертному приговору. Криспин размышлял над тем, сколько еще подобных показаний потребуется, чтобы признать его виновным, как вдруг в зал ввели очередную свидетельницу.

— Мисс Салли Танке, — объявил пристав и усадил в кресло десятилетнюю горничную Суитсона.

Криспин решил, что это показание будет в его пользу.

— Прошу вас, расскажите суду, как вы получили пять золотых, — обратился к ней адвокат Фокс.

— Он дал мне их, — без колебания ответила девочка и показала пальцем на Криспина.

— За что?