Нимфа из Кедрового Леса. Часть 2. Путешествие в Каффу

Андрей проснулся, когда еще только стало светать. И вновь с тоской ощутил свое рабство и отсутствие рядом Нимфы. Душевная боль и тоска были почти физическими, они сосредоточились где–то в середине груди и было ощущение, что кто-то там вставил небольшой жерновок и медленно вращает его . Андрей почему-то подумал, наверное, там и находится душа. Это чувство уже было знакомо ему. Еще тогда в Лесу, когда он уходил от Нимфы, потому что это было необходимо для ее безопасности, он чувствовал эту безысходную боль в груди. И именно эта боль заставила его вернуться обратно. Какой же мощный магнит – любовь! Магнит, который действует на любом расстоянии, без времени и учета обстоятельств. Какая неправильная пословица – «с глаз долой из сердца вон». Пословица для тех, кто привык жить, легко шагая по чужим душам.

В комнату заглянула опять синьора Абель, так звали даму, увешенную драгоценностями. Ее разозлило поведение Андрея, но он был ей интересен. Ей надоел ее муж – синьор Марио, которого вечно не было дома. Да и если бы он был дома, ситуация вряд ли изменилась. Ей было скучно. Дочь мало обращала на нее внимания, стала взрослой, замкнулась в себе, а ей нечем было особо заняться, только руководством слуг и рабов, находящихся в доме. А этот парень, он был ей интересен: хорош собой, и по виду не глупец.

– Ты, бессовестный раб, который меня испугал, и ты должен передо мной извиниться, – сказала она Андрею.

Андрей понимал, что ему не стоит ссориться с хозяйкой этого дома, и, наверное, стоит извиниться. Но слова «бессовестный раб» охладили его желание. Он был погружен в свои горькие думы о Нимфе, и не хотелось не расплываться в улыбках, ни говорить комплементы, ничего не хотелось.

– Почему ты молчишь? – опять продолжила хозяйка.– Я не с тобой разговариваю?

– Что вам надо от меня? – спросил Андрей. – Рабы бессловесны, а тем более бессовестные.

– Ты что, обиделся? В первый раз вижу обидчивого раба… Вместо того, чтобы целовать мои руки, ты обижаешься?

– Нет,– ответил Андре. – Обида – удел горничных.

– Чего– чего? – синьора Абель даже не поняла, что имел в виду Андрей.

– Я не жду от вас похвалы или одобрения. У меня нет ощущения недооцененности. Мне все равно. Поэтому у меня нет на вас обиды.

– Да? – синьора Абель явно хотела разговорить Андрея, поэтому продолжала. – А вот я иногда обижаюсь на свою дочь, когда она грубит мне, на мужа, который не уделяет мне времени. Ты хочешь сказать, что у меня чувство недооцененности?

Андрею не хотелось говорить, но он понимал, что нельзя терять ни малейшего шанса на освобождения, поэтому решил продолжить разговор.

– Обидчивость – это гонор и спесь, это спекуляция. Человек, использующий этот «трюк», еще в детстве понял, что всегда можно добиться своего, если как следует поплакать, надуть губы, замолчать….Эта позиция маленького ребенка, которому всегда всего мало внимания, денег, значимости.

– Что ты такое говоришь? – синьора Абель надула губы. – Обида – это нормальная реакция человека на несправедливые действия окружающих, а не детская уловка.

– Да, нет,– Андрею не хотелось говорить, но он продолжал.– Образ «бедной овечки» приносит существенные дивиденды. Видя обиженный вид, люди будут стараться помочь или просто быть деликатнее. Обиженный – это просто удобная позиция, игра для получения реальных выгод. Сами обидчивые обычно уверены, что все дело в окружающих, которые относятся к ним недоброжелательно, окружающие же видят в обидчивых людях манипуляторов, или плохо воспитанных людей. Это просто вредная привычка, которую нужно искоренять…

Синьора Абель совсем не хотелось слушать то, что ей говорил Андрей, потому что обида была ее хорошим оружием, ее защитой и средством нападения на своих домочадцев. Она отличалась умением заставить своих домашних чувствовать вину перед ней, долго молчащей от какого-то их порой ничего не значащего неуклюжего слова. И все они старались тщательно подбирать слова, боясь случайно ранить ее, и это вынуждало заискивать их перед нею, чтобы только не оказаться в положении обижающего. Ей совершенно ничего не хотелось искоренять, т.к. ее все это устраивало.

– Ты совершенно груб и бестактен, раб… Что ты позволяешь себе… Ты поучаешь меня? Не слишком ли ты много берешь на себя? Тебя накажут розгами…,– синьора Абель гневно надула губы.

– Вы сами заинтересовались этой темой,– Андрей с досадой отвернулся от хозяйки. Еще не хватало ему розги попробовать здесь. И чего он разговорился, надо было молчать. Абель со злостью вышла из камеры раба, сильно хлопнув дверью.

ГЛАВА 11. Жизнь в монастыре. Что есть человеческая мысль?