Нимформация

Дейзи вошла в директорию библиотечной базы данных и запросила папку «Математический факультет: документы». В окне поисковой системы она напечатала слоган «играйте и выигрывайте». Нажала на кнопку.

Бинго! Результаты…

Пятьдесят два документа содержали фразу «играйте и выигрывайте». Дейзи осмотрела заголовки и решила остановиться на статье «Безвыигрышная головоломка: математическое решение для любых лабиринтов Хэкла». В основном ее заинтересовали слова «лабиринты Хэкла». Статья была опубликована в 1968 году в журнале «Числовая ханка: гримуар матемагики». Автор — Максимус Хэкл. А как отец назвал его? Точно! Максимус! Значит, он действительно учился вместе с ним в одной школе. Матемагика? Какое отношение имеет к ней профессор? Неужели он тоже причастен к ритуалам Черной Математики? Числовая ханка? Прекрасно. Шестьдесят восьмой год — расцвет хиппи. Придется копаться в бреде обкуренных гениев…

Из любопытства она просмотрела заголовки и авторов других документов, найденных поисковой системой. Довольно убедительно. Все пятьдесят две статьи были написаны Хэклом. Время публикации: шестидесятые и семидесятые годы. Названия статей как на подбор: «Изогнутые пути Хэкла и общая маршрутизация», «Вирус шута и его воздействие на игру», «Динамика лабиринта, коды ДНК и теория нимфомации», «Опечатывание лабиринта, уравнение Тезея», «Затерянные в лабиринте любви», «Зарождение лабиринта, топология девственных кривых» и даже «Четырехмерные оргазмы и эффект Казановы».

Дейзи решила начать с какого-нибудь документа, но не тут-то было. Все файлы оказались защищенными. В ответ на запрос они выдавали сообщение «Нет доступа». Дейзи кликала мышкой на каждой ссылке и получала один и тот же результат. Какого черта? Зачем профессор засекретил эти материалы?

Открылся только один файл. Документ был опубликован в 1979 году и назывался «Редко посещаемые ветвления». Когда на экране появились слова и цифры, Дейзи поняла, что Хэкл намеренно снял защиту с этой статьи. Фактически он дал ей подсказку. Уже первые строки подводили к теме: «Навигация лабиринта Хэкла может быть успешной лишь для тех, кто играет на проигрыш. Удачливые игроки отождествляются с лабиринтом и, таким образом, становятся его путями».

Покопавшись глубже в материале, оно нашла следующее объяснение: «Чтобы играть и выигрывать в лабиринте Хэкла, все странники, идущие по разным путям, должны быть влюбленными в головоломку. Каждый из них зависит от других». И затем: «В лабиринте влюбленного странника не бывает победителей без проигравших. Это общее правило». Вновь и вновь Дейзи встречала странный термин «нимфомация», обозначавший сложную математическую процедуру, где числа сливались или умножались, даже, можно сказать, спаривались, порождая новые числа, которые имели какое-то отношение к «размножению путей, ведущих к цели». Дейзи никогда не слышала о такой процедуре, не говоря уже об «отваге тех, кто время от времени отправлялся в редко посещаемые ветвления».

Кем же был профессор, черт возьми? Обкуренным безумцем? Гением, чей разум деформировался от наркотиков? Он никогда не говорил о математике на лекциях. «Затерянные в лабиринте любви!» Куда уж дальше? С другой стороны, представленные в тексте уравнения демонстрировали математику высочайшего уровня — потрясающее знание за гранью ее горизонтов. Профессор исследовал одну из самых затемненных областей науки, и последние страницы документа намекали на невероятные глубины в этих тенях.

Она попыталась скопировать статью для последующего и более подробного анализа, но компьютер отказался сохранять файл на дискете. Более того, он не позволил ей распечатать текст на принтере. Очевидно, документ имел опцию «Только для чтения». Дейзи снова погрузилась в череду доказательств и выводов. Ее как будто затянуло в текст. Казалось, что прокрутка экрана велась самостоятельно, но затем клавишу заклинило, и неясные очертания строк понеслись вниз быстрее, чем их мог воспринять человеческий глаз. Цифры превратились в одно длинное уравнение без начала и конца… Она ударила пальцем по клавише, и текст остановился. Намертво! На следующей строке: «Появление выигрыша возможно только в том случае, если 22 процента участников играют на поражение. Из приведенных ниже уравнений видно…»

Дейзи Лав, как обычно, оставила свои восторги при себе. Тем более что новые уравнения хлынули, как дождь из чисел. Ей не хотелось думать о происходящем — пока не хотелось. Она просто следовала за потоком доказательств. Хорошо, пусть будет так. Сейчас главное задание. Предположим, что профессор не сошел с ума. Допустим, он действительно верит в этот бред. Тогда необходимо лишь перевернуть пропорцию: если 78 процентов участников играют на выигрыш, то одному из них достанется главный приз. Но в вопросе профессора было указано, что только 75 процентов понтеров играли на выигрыш. Значит, приз не достанется никому. Тут профессор явно ошибался.

С другой стороны, он никогда не совершал математических ошибок.