Нина и Золотое число

Безобразная гримаса исказила физиономию Каркона. Он поднял Пандемон и выстрелил в Нину. Его меч выбросил мощную струю серой воды, которая в ту же секунду смешалась с электрическими искрами, продолжавшийся летать по комнате. Огненные стрелы ударили в потолок, поразив планеты, висящие на тензиумных веревках. Сферы лопнули, и из них ядовитым дождем посыпались гигантские скорпионы. Большинство их погибли, сожженные электрическими искрами, еще в полете, но несколько штук упали на голову Нины. Задрав хвосты, они были близки к тому, чтобы вонзить в девочку свои смертоносные жала. Но Нина, у которой руки были заняты Талдомами, затряся головой, сбросила с себя скорпионов. Пара их, падая, успела поцарапать ей щеку.

Каркон, стоя в углу, похохатывал и призывал Алвиза и Барбессу насладиться великолепным зрелищем. Однако андроиды предпочту не высовывать носов из-под лавки, опасаясь попасть под удары летающих обломков и искр.

Каркон вновь поднял Пандемон. На этот раз он выстрелил острым лучом фиолетового света, попав точно в пузырь, на котором стояла Нина. С громким свистом пузырь стал сдуваться. Девочка перепрыгнула на второй пузырь, где была Амфора, и ответила на атаку Каркона из своего Талдома. Клюв Гуги выбросил слепящее красное облачко, которое моментально увеличилось в размерах и пролилось на Каркона кипящим маслом. Раскаленная липкая масса залила лицо и глаза князя. Вырвавшийся из его глотки нечеловеческий вопль перепугал Ливио, пулей влетевшего в комнату в сопровождении Вишиоло, волочившего за собой Андору.

За эти короткие мгновения Нине удалось вплотную приблизиться к Ческо. Через сползете на кончик носа очки мальчик с трудом разглядел Нину. У него не было сил даже обрадоваться. Давно потерявший веру в спасение, страдающий от тоски и боли, Ческо чувствовал, что жизнь покидает его. Огненные браслеты невыносимо жгли его руки, а жар от раскаленной Двери Каоса создавал воистину адскую атмосферу.

– Ческо, это я, Нина… сейчас… сейчас я освобожу тебя от этого всего, – уговаривала Нина сама себя. Пот струйками тёк по её испачканному сажей лицу.

Клювами обоих Талдомов она с силой ударила по пузырю, на котором сидела. Пробив в нем дыру, достала Амфору Цветущую, выдернула пробку, выкрикнула алхимический пароль: «Нуллум Торментум!» – и, прежде чем пузырь со свистом взорвался, перепрыгнула на третий пузырь.

Несколько ярких вспышек озарили комнату. Из горлышка Амфоры вырвался мощный воздушный смерч: это вступил в действие Ликер Спасительный! Сильнейший поток плотного ледяного воздуха моментально охладил раскаленные цепи, державшие распятый Ческо. Огненные браслеты рассыпались в мелкую пыль, и мальчик упал прямо рядом с Ниной на пузырь, ставший сейчас единственным средством их спасения.

Ливио и Вишиоло, вбежавшие в комнату, Были сбиты с ног могучим ветром, хозяйничавшим в этой адской комнате. Кривой слуга покатился по полу, прикрывая голову грязной накидкой, а Ливио, извернувшись и использовав воздушный поток, сумел взлететь под самый потолок. Мучительные вопли Каркона, слившись с завыванием ветра, сотрясали толстые стены дворца. Притиснутый к стене князь, воя, пытался стереть с обожженных глаз кипящее масло.

Лишь Дверь Каоса осталась нетронутой. Вращающаяся в ней магма как ни в чём не бывало полыхала жаром, отбрасывая жгучие лучи света. Спираль Зла продолжала пожирать энергию Вселенной.

Ливио, побитый шквалистым ветром, в разорванном в клочья плаще, попытался добраться до пузыря с ребятами, отчаянно крича:

– Остановись, Нина!.. Только я твоя судьба!

Голос Обольщения ввинтился в мозг девочки Шестой Луны. Её сердце на мгновение замерло. Она посмотрела на юного призрака, сражавшегося со смерчем Ликера Спасительного. Вид несчастного мальчика, потерявшего отца, вызвал у нее жалость. Ей захотелось броситься ему на помощь, но прикосновения руки Ческо было достаточно, чтобы этот душевный порыв исчез раз и навсегда.

– Пошли отсюда, прошу тебя, – едва двигая пересохшими губами, произнес Ческо из последних сил.

Нина обратила к нему полный любви взгляд и протянула ему Талдом:

– Держи… это твое спасение.

– Нет, мое спасение – это ты.

Пузырь заколыхался в потоке ледяного ветра, словно маленькая лодка в штормовом море.

Нина, сжимая свой Талдом левой рукой, правой ухватилась за свисающую с потолка веревку и, с силой дернув за нее, послала пузырь по направлению к открытой двери. Висящий под потолком Ливио напрасно продолжал повторять:

– Ко мне, Нина… Иди ко мне…

Новый порыв ветра подхватил пузырь с ребятами, опустившийся почти до пола, где распластались потерявшие заряд злобы Очковые Змеи, и вынес его в коридор.

Там, замерев от ужаса, плашмя лежала… Андора!

Увидев её, Нина чуть не лишилась дара речи.

– Ты?! Что ты здесь делаешь?! – только и выдавила она из себя.

– Я пришла, чтобы помочь тебе… Но не смогла остановить Каркона. Забери меня отсюда, прошу тебя, – попросил андроид, заливаюсь слезами. – Я хочу к Максу.

Нина бросила ей веревку, Андора поймала её на лету и вскарабкалась на пузырь.