Нина «Золотоножка»

Нина свернула карту Гатчинской усадьбы, сначала тщательно запаяла при помощи утюга в целлофан, затем поместила в металлический цилиндр, предназначенный для хранения продуктов. Не дожидаясь сына, вызвала по телефону такси и уехала в деревню. Через два часа, когда застолье с родителями подошло к концу, Нина вышла в густой сад и под старой черешней глубоко закопала цилиндр. На следующий день около 9-ти утра она уже была дома. Буквально через 15 минут по ее приходу раздался звонок. Сын сообщил, что в эту ночь дома не ночевал. Нина пошла в библиотеку. “А ведь на верхних полках я пыль так и не убрала” — вспомнила раздосадованная женщина и отправилась в кладовку за раскладной лестницей. Еще через минуту Нина включила в библиотеке специальное освещение, где лампами служили бутафорные книжные тома, вмонтированные в стеллажи таким образом, что несведущему человеку отличить их от настоящих книг было невозможно. Голубоватый яркий свет осветил гордость Нины — огромную библиотеку. При первом же взгляде на книги сердце Золотоножки обмерло. Выстроенные под шнурочек корешки книг теперь напоминали строй добровольцев, которые о дисциплине знали только понаслышке. Как бы в подтверждение визита непрошеных гостей на корешках книг отчетливо были видны многочисленные отпечатки пальцев.

Сердце бешено заколотилось. Нина поняла, что на спокойной жизни на свободе можно поставить крест.

Неведение всегда сопряжено с душевными страданиями. “Кто и с какой целью проник в квартиру?” — размышляла Нина. Казалось невероятным, что о карте Мери может знать кто-то на стороне. “Зэчки разошлись по этапам. Ночных бесед Мери и Золотоножки никто не слышал. Мери ушла навсегда. “ Золотоножка терялась в догадках. Опять же, ее враги, которые упрятали ее в тюрьму, были “овощи” с другого поля. Их могла интересовать только смерть Золотоножки. Для этого у них не было необходимости проникать в квартиру, рыться в книгах. Размышления и поиск всегда приносят результат. “Кто-то знает о законсервированных картинах, стоящих миллионы фунтов стерлингов”, - пришла к выводу Нина. Внезапно лицо женщины озарила лукавая улыбка. Нина открыла шкаф с письменными принадлежностями и не задумываясь скопировала на тетрадный лист карту Острова Сокровищ» из знаменитого романа Стивенсона заменив существующие обозначения от себя массой иксов с игреками.

Домой она возвратилась поздним вечером. Кейс с картой лежал на прежнем месте, но в том, что карта побывала в чужих руках, у Нины не было сомнения. Еще через час она позвонила подруге, что уезжает в Крым отдыхать.

«БАБЕНКУ УБИРАТЬ НЕ ХОЧЕТСЯ»

— Кажется, клоп отлично сработал, и мы с вами разбогатели, — процедил, разглядывая карту, Олег Князев. Каждое слово он произносил с непонятной брезгливостью, Герману порой казалось, что произносить слова начальнику спецотряда “Саламандра” было невыносимо тяжело. “Посоветовать ему дать обет молчания, что ли? Ладно, сделаю это когда буду готов уйти с арены. А может и влеплю пулю промеж глаз. — тешил себя надеждой 40летний полковник.

— Но карта довольно странная, — продолжил Князев. — Сплошная вода и этот остров. Сразу видно, тайник где-то под Питером. Что касается иксов, над ними придется поработать. Шифр больно дурацкий, а из этого следует, что может быть и не разгаданным. Тогда, Герман, тебе придется Золотоножку отловить и прогладить утюгом, чтобы раскололась! Но эго оставим на последний момент. Предполагаю, билеты она возьмет на поезд в Крым, а сама же махнет к холодному морю.

Видавший виды гебешник Герман Войцеховский удивлялся Князеву. Удивительная прозорливость этого человека, умение не светиться были доведены до совершенства. Практически никто из укомплектованного спецами подразделения «Саламандра» раньше не слышал ничего о Князеве. Ходили слухи, что до перестройки он был резидентом в Южной Америке. Другие заверяли, что его лицо несколько раз мелькало в окружении генерала Стерлигова младшего. И вот здесь на Украине, никого и нечего не опасаясь, этот человек заявляет:

— Отхватим, Герман за картины, как минимум, куш по 10 миллионов зеленых на брата, положим на свои счета в надежные банки и — бай-бай славянский мир. Затем, по — Сталински добродушно улыбаясь, добавил:

— Или ты еще хочешь послужить?.. Говори, не стесняйся.

Единственное, что в таких случаях оставалось Герману, это собраться с силами и произнести:

— Ш-ш-ш-товы, Олег Пантелеевич, — я с вами.